"Булат Окуджава. Новенький как с иголочки " - читать интересную книгу автора

как Яхонтов. Пусть они не думают, что у меня с дикцией слабо.
А птицы поют. Красные, желтые, зеленые, черные, они поют, сидя на
ветках деревьев.
А Шулейкин медленно ходит по рядам. Он иногда останавливается. Тычет
пальцем в тетради моих учеников.
- Разве здесь одно "н"?..
- Подумай-ка над этим словом... Вот теперь другое дело.
- Запятые-то позабыл...
- Зачем вы подсказываете? - говорю я шепотом.
- Какие же это подсказки? - говорит он громко. - Они волнуются... Это
помощь маленькая. Потом мы вместе проверяем диктанты.
- Ну это можно за ошибку не считать, - говорит он, - и это, пожалуй,
тоже...
Он улыбается мне:
- Теперь вам будет легче. Не помоги я, кто знает, что было бы...
Он делает жест правой рукой, словно пытается понять себя. Он доволен.
Единиц нету. Двоек нету. Троек много, но это не страшно. У Гены Дергунова
пятерка.
- Ничего не понимаю, - смеется Шулейкин, - это же самый слабый
ученик...
- Вы ему много подсказывали.
- Да помогал я! Какие это подсказки? Даже не помогал, а подбадривал.
Потом он сам, собственноручно выставляет отметки в журнал.
Потом он говорит по телефону с заведующим районо. Я слышу:
- Новенький?.. - говорит Шулейкин и улыбается мне. - Отлично.
Успеваемость дает стопроцентную...
Я делаю ему знаки. Я пытаюсь его остановить. Это очень неудобно, когда
тебя хвалят при тебе же. И за что?
Но что-то теплое обволакивает меня. Теплое и волнующее. На одно
мгновение. В детстве, когда тетка говорила обо мне кому-нибудь: "Он самый
хороший мальчик", я испытывал то же самое.
Неужели так просто и покупается покой? Я смотрю на Шулейкина. Он
скромен, вежлив, сдержан... Он хочет мне добра... Но он учит меня
подлогам!.. Нет, он хочет мне добра... и себе... и всем. Он учит меня
подлогам.. Легко возмущаться и обвинять... Нет, он учит меня подлогам...
Нет, он хочет мне добра... Вот он улыбается и кивает мне. Он улыбается,
потому что скрутил меня!.. Но в его улыбке - что-то дружеское и теплое.
Приятна его улыбка и нужна. Я совсем одинок. Я пока никого не знаю. Кто-то
нужен рядом. Клара Ивановна глупа и истерична. Виташа смотрит в свой
огород... Шулейкин тоже одинок... Нельзя видеть в людях только плохое,
нельзя... У него нелегкая жизнь... Ему приходится бороться... За что?.. И
Клара Ивановна улыбается...
А птицы горланят во все горло. Их пестрый хор отчетливо слышен сквозь
двойные рамы окон.
И Ваня Цыганков, рыжеволосый и косматый, разинув рот, влюбленно
вслушивается в их пение. И мне не хочется его будить, отрывать, мешать ему.
Он сидит за партой неуклюже, рассыпавшись на составные части: нога там,
рука - в другом месте, голова под солнцем, под последним... Впрочем,
никакого солнца и нет...
А Саша Абношкин, сын председателя колхоза, продолжает свою речь: