"Александр Ольбик. Доставить живым или мертвым" - читать интересную книгу авторатерроризмом.
Дома его встретили как-то по особому тихо, без обычных расспросов насчет самочувствия. Жена помогла ему сменить костюм на спортивное трико и пока он принимал душ, стояла рядом с полотенцем в руках. - Володя, я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но поверь, нам тоже тяжело. Какими же подонками надо быть, чтобы обречь женщин и детей на такую мучительную смерть... Уже за столом, когда украинский борщ дымился в предварительно нагретой тарелке, Путин, не поднимая от стола взгляда, сказал: - Скоро будет сто дней, как я стал президентом,- в его голосе чувствовалась непривычная для него горечь. - А завалов все больше и больше... Жена, сидящая за столом напротив него, видимо, ощутила всю бурю, которая бушевала в груди этого человека. Она знала, что все, что происходит в России, он пропускает через свое сердце. И как-то пыталась погасить его душевную смуту. - Володечка, это все утрясется...Ты же мне сам говорил, что пока этих паразитов не уничтожишь, они будут взрывать, убивать...Сто дней...Это же кроха, капля в море, а посмотри, сколько уже сделано. Другим президентам и за пять лет не удается сделать того, что удалось тебе... - Спасибо, конечно тебе, за моральную поддержку, - улыбка коснулась только его глаз, - но сам-то я знаю, так долго продолжаться не может. А насчет сделанного, это явное преувеличение... - Все будет хорошо...Кушай, а то борщ остынет. После ужина он созвонился с бывшим преподавателем 101-й разведшколы подготовке разведчиков в Балашихе. Договорились, что тот приедет к девяти часам в резиденцию. Людмила с девочками ушла гулять в парк, когда к воротам резиденции подрулила красная "хонда" с затемненными стеклами. Из машины вышел поджарый, невысокого роста человек, которому на вид не дашь больше пятидесяти. На самом деле две недели назад он отметил свое шестидесятилетие. На нем - джинсы, свитер из мохера, поверх которого накинута кожаная безрукавка со множеством карманом на молнии. Встреча была теплой и походила на "притирку" двух борцов: руки начали сплетаться и каждый пытался применить свой прием. Когда они упали на мягкий ковер и снова поднялись, довольные схваткой, протянули друг другу руки и крепко обнялись. - Сколько воды, Владимир Владимирович, утекло, а? - Да ничего страшного, Андрей Алексеевич, все будет наше. Никуда ничего не утекает...Как вы себя чувствуете? - А вы еще это не почувствовали? - Еще как почувствовал...Вы по-прежнему, цепляете за правое плечо с вывертом назад...И руки, как клещи... Они прошли в закрытый садик, где кроме ломберного стола, находился бильярд и несколько кресел. На столике уже стояли бутылки: столичная водка, ваза с фруктами и бутерброды-канапе с крохотными пластмассовыми вилочками. - За что выпьем, Андрей Алексеевич? - А как мы раньше говорили? Выпьем за удачу...Тост чекистов... - За удачу! Только вы меня извините, если я не до конца допью рюмку, |
|
|