"Александр Ольбик. Почка для Президента (Криминальный роман)" - читать интересную книгу автора

увернуться от ноги Карташова, но ему помешал его товарищ, тоже не успевший
избежать столкновения с летящим на них человеком.
Удар каблуком пришелся в переносицу и, наверное, Карташову удалось бы
уйти, если бы не проворность двух других оперативников. Его схватили за
ворот, за правую руку, за волосы, и с нещадящей силой вбили лицом в стену.
Он услышал как один сказал другому: "Подними эту мразь и еще раз проведи
харей по полу...За папу, за маму и нашего Витюшу..." Очевидно, они имели в
виду того, кого Карташов сбил с ног и теперь лежащего лицом вниз на ступенях
лестницы.
Сверху сбежали еще трое оперативников и, подхватив Карташова, поволокли
вниз. Была страшная толчея, его то несли, то бросали и тогда его ноги бились
о ступени. На самом выходе его еще раз припечатали лбом к почтовым ящикам,
провели по ним, словно старались сгладить черты лица, умыть кровью,
сшелушить кожу...
Его выволокли на улицу и кинули в открытые двери "рафика" и где-то
далеко-далеко в ощущениях он выделил в запахах крови - запахи мочи и старой
блевотины. Его стало рвать. От каждого надрывного движения голова билась о
металлические ребра кузова, сознание проваливалось и возвращалось в
томительных муках.
- Один мудак, кажется, отбегался, - глухой, кашляющий голос подвел
какую-то черту.
- Надо было этому Монте-Кристо отбить яйца...Он же, сучара, небось
бежал к бабе, трахаться захотелось...
- Это ей надо кол вбить в п...у, чтобы зря не манила.
- Поехали! - раздался командный, срывающийся от тяжелого дыхания голос.
Карташова качнуло. Щека ощутила мешающую бугристость, от которой несло
гуталином. Он приоткрыл глаза и увидел носок зашнурованного ботинка.
Он чувствовал себя так же скверно, как чувствовал после первого
выпитого стакана водки. При июльской жаре, на тощий мальчишеский желудок, с
единственной закуской - чинариком папиросы "Спорт". Его мутило и
выворачивало...
...Когда его вырвало, тот же ботинок, который был ближе к его виску,
отодвинулся и саданул в скулу. "Сволочи", - еле слышно выдавил из себя
Карташов.
- Гондон, он еще оскорбляет, - сказал один из оперативников.
- Приедем в отдел, устроим ему небольшую корриду. Я из-за этого
пикадора сегодня потерял целый день. Моя на садовом участке одна вкалывает.
И когда, казалось, мрак и туман навсегда покрыли его сознание, "рафик"
вдруг резко стал тормозить. Карташова бросило вперед, но чей-то жесткий
носок ботинка ударом в лоб остановил его. Опять стошнило. Но что приятно: в
неожиданно открывшуюся дверь пыхнул прохладный ветерок, ласково пригладив
измученный затылок. И начался какой-то Армагеддон: за свежей струей воздуха,
вдруг навалилась горячая волна - с треском, цоканьем, безумным звоном железа
и мелким дождиком из стеклянной крошки.
- Смотри, бля, что они с нами вытворяют, - удивленно воскликнул тот,
который сетовал о потерянном дне. - Да они нас в упор мочат... И голос
увял...
Карташов приподнял голову, огляделся. И не поверил своим глазам:
оперативники, которые еще секунду назад издевались над ним, теперь
придавленные автоматной очередью к пахнущему мочой полу, затаив дыхание,