"Александр Ольбик. Падение черного берета" - читать интересную книгу автора

колечки. - Задержка, Веня, за тобой, - глаза Таллера набухли напряжением.
- Согласен. Что-то, конечно, зависит от меня, но ты ведь понимаешь -
легче в Яузе поймать золотую рыбку, чем найти в Москве подходящего по всем
статьям донора. То одно не так, то другое... Разве я виноват, что все урки
или СПИДом больны, или сифон на третьей стадии...
- А это, извини, твои проблемы. Ты ведь за это получаешь гигантский
гонорар. У тебя карт-бланш - действуй, но делай это решительнее. Мы много
миндальничаем, словно девственницы - и хочется и колется и мама не велит...
Броду такие разговоры поперек горла.
- Послушай, Феликс, мы по-моему, с самого начала сошлись на том, что
протезы будем брать исключительно у тех людей, которые попали в аварию или
стали жертвами криминальных разборок. Никакой другой вид добычи нам не
подходит, верно?
Таллер нервничал, его что-то подгоняло, а куда, он и сам, очевидно, не
знал.
- Сегодня по НТВ передавали, как шестнадцатилетние подонки отрезали
груди и перерезали горло пожилой продавщице сигарет.
- Я это тоже слушал, - сказал Брод, - но что это меняет?
- Я говорю о морали в нашем обществе. Скажи, кого вы жалеете -
какого-нибудь отморозка, который за десять долларов на куски располосует
родную мать?
- Я согласен, мы действительно живем в страшном мире и я сам отнюдь не
ангел, но есть всему предел...
- Там, где есть предел, там нет свободы, - начал философствовать
Таллер. - Деньги - это свобода. Ты согласен со мной? - Таллер натянуто
улыбнулся. Когда он это делает, его уши как бы отходят назад, отчего кожа на
висках натягивается до белизны.
- Но у Блузмана проблема с морозильной камерой, сепаратором для очистки
крови... нехватка раствора Евро-Коллинз и так далее...
- Пусть твой Блузман чище делает операции, а не оправдывает свою
сиволапость отсутствием морозильной камеры. Но ты его можешь успокоить:
оборудование в Израиле уже заказано.
Когда секретарша принесла поднос с бутербродами и коньяком, Таллер
предложил выпить за успех. Глядя чуть ли не с любовью на Брода, он произнес
загадочную фразу:
- Все мы смертны, а для смерти нет закона. Вот отсюда и давай плясать.
Однако Брод не желал попадать в неподходящую для него колею и заговорил
о другом.
- Мне нужны деньги для Карташова. Завтра заключаю с ним контракт.
- А ты не мог об этом сказать раньше? У меня все финансы в
обороте...Напомни завтра с утра. Возьму из НЗ. Кстати, как этот парень -
фурычит?
- Дисциплинированный. Сказал - сделал. И словно без языка.
После второй порции коньяка Таллер вдруг расслабился. Отодвинув от себя
фужер и пачку сигарет, он указательным пальцем начертил на столе
равносторонний треугольник. На полированной столешнице остался отчетливый
рисунок.
- Моя курва преподнесла мне сюрприз, - сказал он. - Надеюсь, ты
понимаешь, о ком я говорю?
- Естественно, не о своей жене.