"Эдвард Олби. Все кончено (Пьеса в двух действиях) " - читать интересную книгу авторасимволом устойчивости, постоянства, а не прибежища. Ведь оба ваши мужа были
женаты, прежде чем встретили вас, не так ли? Любовница. М-м... Да. Жена (легким тоном). Возможно, вы дурная женщина. Любовница. Не думаю. Я никогда не интригую, не строю заранее планов. Не говорю: "Вот этот мне нравится, пожалуй, я возьму его. Ах, он женат? Неважно, это легко исправить". Я совсем не такая. Я была привязана только к трем мужчинам - к двум своим мужьям... и к вашему. Господи, как вызывающе это звучит! Да, трое мужчин и еще один мальчик. Это было давно, очень давно. Мне было пятнадцать лет, ему шестнадцать. Боже, как мы любили друг друга! Первая любовь - у него и у меня, оба невинны как младенцы, в жизни не сказали ни слова лжи. Мы познакомились на каком-то приеме в саду, в воскресенье днем, а в сумерки отдались друг другу. Возможно, вы не назовете это любовью, но это была любовь. Мы не были смущенными детьми, неловкими, словно щенята. Нет. Пятнадцать лет и шестнадцать, и никогда не любили раньше. Но с самого начала мы словно точно знали, как все это должно быть... Слезы, неловкость, раскаяние? Ничуть. Красивее, чем он... я никого не видела. Лицо я даже не пытаюсь описать. Тело гибкое, гладкое, тело пловца; я только о нем и думала, когда была не с ним. Я ведь не из тех, кто притворяется, что все это неважно. Мы были мужчиной и женщиной... Невинными мужчиной и женщиной. Все то лето мы любили друг друга... где только могли... и когда только могли. (Пауза.) А потом все кончилось. МЫ кончились. Дочь (спустя мгновение, в той же позе). Что же случилось? Что-нибудь трагическое? Он умер? Стал католическим священником? Любовница (не обращает внимания на ее тон, вспоминает). Нет, ничего не Дочь (презрительно фыркает). Ну и ну! Любовница. Начался учебный год. Что может быть проще? Дочь (приподнимается на локтях, ядовито). И вы сулились писать друг друга письма? Клялись в вечной любви и верности? Конечно, прощались в слезах, держались за руки, смотрели в потолок, обменивались клятвами в страстной любви до рождественских каникул? Любовница (все еще спокойно). Нет, ничего этого не было. В тот день, в наш последний день, мы были, как всегда, вместе, а потом поцеловались, как брат и сестра, и сказали: "Прощай, я тебя люблю" - "Прощай, я тебя люблю". Дочь. Ничего себе детки! Просто похотливая парочка - и все тут! Любовница (с легкой улыбкой). Нет, вы неправы. Конечно, и это было, но только, по-моему, мы вели себя очень мудро. "Оставь все, как есть, и больше не трогай". Говорю вам, это было очень просто. Нам пора было возвращаться в школу. Мы же были дети. Дочь (словно конец сказки). И больше вы его никогда не видели. Любовница. Да, верно. Он был с Запада, приезжал к нам погостить на летние каникулы. Жена (участливо). А что же с ним стало? Любовница (отмахивается). Так... разное. Время от времени я читаю о нем в газетах... Ничего не стало. Дочь. Нет, все-таки что же с ним стало? Любовница (раздражена, но не вопросом, а Дочерью). Все, что угодно. Он умер и стал священником! А почему это вас волнует? Дочь. Меня? Ни капельки. |
|
|