"Генри Лайон Олди. Человек Номоса" - читать интересную книгу автора

Посмертный дом.
- А зачем? Ему не все равно - мертвому?
В голосе мальчишки звучало самое обычное детское любопытство. Ничего
более. Ведь действительно странно: зачем мертвому дом? "Странно другое: с
чего бы это невинный ребенок задавался такими вопросами?" - подумала няня.
Но, тем не менее, ответила:
- Не все равно, маленький хозяин. Если человека не похоронить, как
полагается, без жертв и обрядов - душа его не сможет попасть в Аид. Так и
будет скитаться, неприкаянная, по земле.
- Бедная... Няня, а что, в Аиде лучше?
Эвриклея все-таки споткнулась.
- Не знаю.
- А кто знает?
- Никто из смертных не знает. Это ведомо только богам. Но душа человека
должна попадать в Аид, в царство мертвых. На земле ей не место. Для того и
строят кенотаф.
- А-а-а, - понимающе протянул Одиссей. - Значит, дядька просто
мертвенький был...
Эвриклея с тревогой взглянула на рыжего мальчишку. Но тот беззаботно
шагал рядом по дорожке, уже утратив всякий интерес к скользкой теме.
Вот, на одной ножке запрыгал.
- Какой дядька, маленький хозяин? - осторожно поинтересовалась няня.
- Он опять с никем разговаривал, - не преминул наябедничать Ментор.
Видно, до сих пор не простил рыжему сломанную пальцем-Гераклом стенку.
- Сам ты никто! - окрысился на ябеду Одиссей. - Дядька как дядька.
Бородатый. В доспехе. Только без шлема; и меч потерял, разиня... Я ж не
знал, что он мертвый! Приставучка: бросай играть, строй ему кенотафер! Няня,
а могила эта - она невзаправдашняя? Раз там пусто?
- Да, маленький хозяин, - голос няни дрогнул, и выпуклые, темные глаза
ее подозрительно заблестели.
Но мальчик не обратил на это внимания:
- Ладно, построю ему... Маленький. Как мы с Ментором город строили.
Невзаправдашний. Пусть только расскажет, как правильно. Построю, он тогда
отстанет. Зануда он...

Эвриклея шла по дорожке, плотно сжав губы, и с трудом удерживала
подступавшие к горлу рыдания.

* * *

...Память ты, моя память...
Так бывает: возвращаясь, мы ждем одного, а находим совсем другое. Не
лучшее или худшее, а просто другое. Неожиданное. Родное, и в то же время
незнакомое. И деревья оказались ниже, и голоса - глуше... другие места,
другие люди. Наверняка в столь нежном возрасте я был другим: менее связно
говорил, иначе выглядел, иначе вел себя. Ментор - он вообще ничего такого не
помнит. Говорит, в тот день мы вовсе не виделись, потому что он подсадил ужа
в горшок с молоком, молоко скисло, и его в наказание заперли дома.
Странный ты корабль - память. Особенно детская память. Иногда ты
возвращаешь меня в ясность и отчетливость, так что даже по прошествии многих