"Генри Лайон Олди. Человек Номоса" - читать интересную книгу автора

хулой, - и Аркесия-островитянина, забытого едва ли не сразу после его
смерти. Одиссей, владыка Итаки, груды соленого камня на самых задворках
Ионического моря. Муж заплаканной женщины, что спит сейчас в тишине за
спиной; отец младенца, ворочающегося в колыбели. Любовник той, чье имя лучше
не поминать всуе. Герой Одиссей. Хитрец Одиссей. Я! я...
Крыса, загнанная в угол - вот кто я. Вы все - боги и герои,
тучегонители громокипящие и цари пространно-властительные, надежды и чаяния;
а я - крыса в углу. Обремененная норой и крысятами, страхом и бессмысленным
оскалом.
Никогда не загоняйте крысу в угол.
Не надо.
Иначе Лернейская Гидра может показаться вам милой шуткой на день
рождения.
Память, моя память! - сейчас ты единственное, что мне подвластно. Все
остальное отняли, дав взамен свободы предназначение. Я плыву по твоему морю
вспять, о моя память, я торопливо вспениваю веслами былой простор, где есть
место своим Сиренам и циклопам, Сциллам и Харибдам, дарам и утратам,
островам блаженства и безднам отчаяния.
Я возвращаюсь.

...Я вернусь.

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ: ВЗРОСЛЫЕ ДЕТСКИЕ ИГРЫ

Лица морщинистого черт
В уме не стерли вихри жизни.
Тебя приветствую, Лаэрт,
В твоей задумчивой отчизне.

И сладко мне, и больно мне
Сидеть с тобой на козьей шкуре.
Я верю - боги в тишине,
А не в смятенье и не в буре...

Н. Гумилев

Строфа[4]-I

Подарок мертвеца

Полдень карабкался в зенит. Подступала та самая невыносимая пора, когда
жизнь стремится забиться в тень, спасаясь от палящих лучей Гелиоса, а дядя
Алким говорит, что про Икара, небось, все врут; если б он и вправду скреплял
свои крылья воском, то никуда бы не полетел, а даже и полетел бы - так
невысоко: воск бы сразу растаял, на такой-то жарище!
Отделался бы Икар парой синяков.
Над островом струился пряно-горьковатый аромат чабреца и дикого овса.
Наверное, это они, травы, так потеют. Запахами. Небо выгорало дотла,
становясь белесым, и смотреть на него было больно - даже если сильно
щуриться, приставляя ко лбу ладошку. Да и толку на него смотреть, на