"Ричард Олдингтон. Все люди - враги " - читать интересную книгу авторапоследствий, жертвуя благополучием, с риском для жизни; именно так,
отдаваясь порыву, он пошел на фронт; однажды, в самом начале войны, увидел роту юнцов, снаряженных в далекий путь, и в нем "все перевернулось", родилось "человеческое побуждение", настоятельное, непреодолимое, - "разделить их судьбу". Сквозь все испытания как светлый символ проносит он чистое, искреннее чувство - любовь-дружбу, свободную от расчета, эгоизма, ханжества, предубеждения. Любовь Энтони к Катарине обособляет его от буржуазного зверинца, поддерживает в нем дух сопротивления, вызывает к нему сочувствие простых людей. Он хотел бы жить, чтобы обогащать не себя, а свой труд и чтобы "труд обогащал его жизнь". Социальная несправедливость, чудовищные контрасты, положение людей, обреченных на беспросветную нужду, тревожат его совесть. С угрызений совести, "чувства стыда", вспыхнувшего в нем, "удачливом паразите", начинается новый этап его жизни. Он отвергает "закон джунглей", с отвращением отворачивается от тех, кто прославляет волчий принцип или приноравливается к нему. Процесс высвобождения тянется долго, он мучителен для Энтони, сопровождается постоянными колебаниями, отнюдь не последователен и завершается бегством от действительности. Отчужденность от демократической среды, мысль о том, что при революционном взрыве возмущенные массы могут не отличить его, совестливого интеллигента, от злостных дармоедов, оказывают на Тони немалое влияние. Он склоняется к идее самосовершенствования личности, готов уверовать в непротивление злу, жаждет "опрощения", намерен держаться над схваткой. В жизни, и посланник Олимпа оказывается штрейкбрехером. Он чувствует свою жалкую и позорную роль, и это побуждает его произнести, как клятву, "никогда, отныне никогда". Однако он не замечает разницы между своим положением и трагическим состоянием Меркуцио, повторяя вслед за шекспи ровским героем: "Чума на оба ваши дома". Свои поиски места под солнцем Энтони Кларендон, добропорядочный рафинированный интеллигент, завершает индивидуалистической утопией, любовной робинзонадой.". Замыкаясь в узколичной сфере, он пытается на все, что за-ее чертой, закрыть глаза, не задумываясь над тем, сколь хрупки конструкции его "хрустального дворца", не представляя, с какой злой иронией могут позабавиться над ним безжалостные духи индивидуализма. Предпочитая стать эксплуатируемым, только бы не быть эксплуататором, он, однако, довольствуется положением эстетствующего дилетанта, обеспеченного нетрудовым доходом. Отвергнув "буржуазно-коммерческий финансовый мошеннический мир", он остается под его сводами, хотя и знает, что опоры его насквозь прогнили, и "пришел к заключению, что какая-то форма социализма неизбежна". Как бы ни судить о главном персонаже этой книги, характер обрисован точно, логика его развития вполне убедительна. Искреннее повествование о судьбе английского буржуазного интеллигента, представителя "потерянного поколения", во многом основанное на фактах биографии писателя, живо воспроизводит историю частной жизни из недавнего прошлого, связанную с кругом проблем, сохраняющих актуальность. При всех попытках приподнять героя, приукрасить индивидуализм, оправдать бегство от |
|
|