"Джеймс Олдридж. Неотвоевавшиеся солдаты" - читать интересную книгу автора

Джеймс Олдридж

Неотвоевавшиеся солдаты

Самым странным в этой шараде воздушной войны, которую Керр разыгрывал
для "Дейтона фильм компани" над зреющими виноградниками Франции, была его
отеческая озабоченность и страх за пятерых других летчиков, чьи самолеты
следовали за ним в плотном, но очень уж неустойчивом и даже хаотичном строю.
Он почти не знал этих четверых англичан и одного американца, которые вели за
ним "харрикейны", и все-таки боялся за них гораздо больше (насколько он
помнил), чем когда-либо боялся за своих товарищей-летчиков в настоящей
"битве за Англию", почти тридцать лет назад. Тогда их подстерегали снаряды
зенитных орудий, а сейчас несчастные случаи. Каждый день пилотам его шести
"харрикейнов" приходилось проделывать псевдобоевые маневры в заранее
разработанной схватке с шестью "мессершмиттами", в постоянном нервном
напряжении, которое лишь изредка сменялось облегчением от сознания, что
самолеты все-таки не столкнулись, кончик крыла не задел за чужое крыло, а
большая перегрузка при крутом вираже не сломала старые ланжероны. Бой был
театральным и бескровным, но напряжение - настоящим.
- Кев! Я тебя вижу.
Это произнес Джек Шерман, американец, летевший на "веллингтоне", где
находились семь кинокамер, и Керру захотелось сказать Шерману, что его зовут
Керр или Кевин, а не "Кев", - но стоило ли? К тому же ему вовсе не хотелось
охлаждать неистребимое дружелюбие американца.
- А я вас еще не вижу, - сказал Керр в старый микрофон; в дни его
юности от микрофона всегда пахло чужим потом, но от этого, в кислородной
маске, пахло кофе.
- Мы идем гораздо ниже тебя, - сказал Шерман. - Похоже, что ты поднялся
футов на пятьсот выше, чем следует.
- Это не я иду высоко, а вы идете низко, - сухо сказал Керр.
- Ладно, ладно! Потом выясним, - сказал Шерман, и Керр услышал
профессиональный умиротворяющий смешок, который звучал бы лучше, если бы
одновременно вы видели перед собой добродушное лицо Шермана.
В "Дейтона фильм компани" Шерман именовался "помощником режиссера по
полетам второго звена", а потому вместе с Керром, кинооператорами и немцем
Гельмутом Мюлером (который приближался сейчас со своими шестью
"мессершмиттами" откуда-то со стороны Канна) разрабатывал планы воздушных
операций на каждый день. Шерман сам был летчиком. Он воевал в Корее, уцелел
и даже отличился, но там он летал на реактивных самолетах, и та война была
совсем не похожа на эту, напряженную, более маневренную, напоминающую
кружение мух, войну поршневых моторов и пропеллеров с изменяемым шагом.
Собственно говоря, если между американцем, с одной. стороны, и англичанином
и немцем, с другой, пролегала пропасть, она определялась различием не
континентов, а технического уровня. Шерман не испытывал никакого уважения к
"харрикейнам" и "мессершмиттам", потому что не принимал их всерьез.
Объяснялось это тем, что американцы, по-видимому, никогда не испытывали
особого уважения к механизмам, которые они так освоили, словно были
небрежно, но напрочь в них. встроены; европейцы же - такие, как Мюлер да и
он сам, Керр, - по существу, оставались часовых дел мастерами.
- Ты был прав, старик, - услышал он умиротворяющий голос Шермана. - Вон