"Юрий Олеша. Пророк" - читать интересную книгу автора

Он открыл дверь в соседнюю комнату и переступил порог. Тотчас
же все головы пригнулись. Он видел: открыты окна, за окнами -
зелень, ветви. тотчас же окна пришли в движение, какая-то
сила, какой-то дух полетел на них, кидая во все стороны
створки. Поднялись и зашумели ветви. Со столов, образуя
смерч, взлетели бумаги. С громом захлопнулась за ним дверь.
Противоположная открылась сама собой.

И - самое главное - он видел: все головы пригнулись, все
головы упали ниц. Конечно, он знал, что причина - сквозняк.
Но он видел также, что никто не может поднять на него глаз. И
оценить значение этого он мог как угодно.

Он подумал: "Все упали передо мной ниц. Я иду. Я видел
ангела. Я пророк. Я должен сделать чудо". Он прошел через
ряд комнат, производя сквозняк, бурю. Путь его сопровождался
криками. Крики означали:

- Осторожно! Двери! Двери! Ловите бумаги! Разобьется окно!
Швейцаров нет!

Но Козленкову не запрещено было придавать крикам иное
значение. Одни казались ему выражением восторга, другие -
гнева. Он шел, как пророк,- долгожданный для одних,
ненавидимый другими. Он исполнял волю пославшего. Окна
хлопали, вспыхивало стекло, в саду оттого летали молнии. И вот
наступил экстаз. Козленков предстал перед главой учреждения.
Глава стал медленно подниматься в кресле своем навстречу
Козленкову. Пророк стоял взъерошенный сквозняком, бледный, с
горящими глазами, задыхающийся.

- Выдайте мне жалование за две недели вперед,- сказал
Козленков. И через минуту он возвращался обратно, держа в
руках записку главы учреждения.

- Чудо, - говорили вокруг. - Чудо. Чудом получил, чудом!

Деньги были получены. Он вышел. Все бросились к окнам. Он
шел без шапки, встречные оглядывались. Затем он искал вынутую
из петли девушку. На том черном дворе сказали ему, что девушка
в больнице. Его ударил неизвестный человек.

- Да не того бьешь, - закричала баба; - за что бьешь!

Неизвестный ударил его снова кулаком между лопаток. Козленков
странно выпрямился от этого удара. И от внезапного выпрямления
легко, как-то поджаро, пустился по лестнице. Лицо его
светилось. Он знал, что просто его приняли за другого, за
виновника девушкиных несчастий. Он смолчал, потому что принял