"Александр Ольшанский. Стадия серых карликов (RRR-1) " - читать интересную книгу автора

в институте, писал, писал, писал... У Аэроплана Леонидовича, и читателя надо
сразу предупредить, была всепожирающая страсть - сочинительство, то есть он
был графоманом, и грешил не одними стишками, а владел всеми известными на
сей день жанрами, строча обо всем и во все адреса, вплоть до генерального
секретаря Организации Объединенных Наций или председателя Совета
Безопасности.
Ни закуток, ни официальная должность не давали и малейшего
представления о значении этого человека. Поэтому когда его вытурили с
работы, то в ведомство Главного Московского Домового поступила тревожная
руководящая шифровка: "ОБРАТИТЕ ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ НА ТОТ ФАКТ, ЧТО АЭРОПЛАНА
ЛЕОНИДОВИЧА ОКОЛО-БРИЧКО ТРОНУЛИ..." Стало быть, наш герой все-таки имеет
какое-то отношение к трону? Если да, то какое?
Публикатора романа также волнуют эти вопросы, и он по мере своих сил
попытается найти ответы, а пока же попробует ознакомить читателя с самыми
основными событиями, в результате которых героя из института вытурили.
Аэроплан Леонидович, в общем-то бдительный товарищ, не обратил должного
внимания прежде всего на слухи. С объявлением гласности по стране и
институту циркулировало огромное количество слухов, один другого
достовернее, которые, как вирус гриппа, видоизменялись и ходили круг за
кругом и всеми воспринимались как новости из самых проверенных источников.
Всех извел гамлетический вопрос: быть Минтрямтрямнибумбуму или не быть, быть
повышению цен или не быть, быть НИИ тонкой безотходной технологии или не
быть, тем более что от Миннибумбума в свое время остался такой же институт,
так называемый "сродственничек". В нем отсиживалась, переживая не лучшие
времена, погоревшая на чем-нибудь номенклатура - по пьянке, за использование
служебного положения, из-за женщин, соответственно для руководящих дам -
из-за мужчин, за финансовые нарушения, то бишь за воровство, если перевести
с канцелярита на нормальный язык. Быть или не быть сокращению штатов, быть
или не быть слиянию с "сродственничком", быть или не быть преобразованию из
отраслевого института в научный, который бы находился в ведении Академии, не
хухры-мухры, не трямтрямнибумбум, Наук. К тому же, многие слухи стали
подтверждаться. Давно поговаривали об уходе преемника Кондрата Силыча
Домкратьева на посту министра и, наконец, сняли. Преемник, как сказал бы
поэт, чуя смертный час, подписал решение коллегии о преобразовании НИИ
тонкой безотходной технологии во Всесоюзный головной НИИ комплексных проблем
сверхтонких безотходных технологий, что позволяло присвоить самую высокую
категорию учреждению, вводить новое штатное расписание и новые оклады.
- Теперь мы не просто инженеры и главные специалисты. Отныне мы научные
работники, - объявил как-то поутру Толик. Аэроплану Леонидовичу новость
показалась непонятной и в чем-то сомнительной, так как институт никакой
тонкой технологией никогда не занимался, не говоря уж о комплексных
проблемах сверхтонких (во множественном числе, батюшки-светы!) безотходных
технологий, и потому уединился в свой закуток биться дальше над работой по
организации демократии на высоком уровне.
- Головному всесоюзному институту - ура! - скандировали Лана и
Светлана. - Новым должностям и новым окладам - ура, ура, ура!
Новость вызвала энтузиазм во всем институте, и Светлана, дама в
бальзаковском возрасте, работавшая раньше каким-то материально ответственным
лицом в каком-то добровольном обществе, решила сделать небольшой бизнес,
предложив Лане купить, поскольку у всех открывались радужные перспективы,