"Рудольф Ольшевский. Поговорим за Одессу (рассказы)" - читать интересную книгу автора

- О чем вы говорите? В Сибирь. Там сто градусов. А в Ташкенте у вас
нет жены брата?
- Вы, наверное, думаете, что моя мамаша - мать-героиня?
Женщина залезла в карман и протянула нам с сестрой по конфете.
- Я таки знала, что на пароходе будут дети.
Она тарахтела до самой ночи и замолкла только тогда, когда взошла луна.
Море стало светлым, и это было опасно, так как в любую минуту нас могли
увидеть немецкие летчики.
Я задремал, но неожиданная суматоха тут же разбудила меня.
- А ну-ка поднимайся! Пошли к капитану! Живо!
Оказывается это относилось к маме.
- Ша, что вы шумите. У нее дети. Она мать детей. - Вступилась за нас
соседка.
- Мать-перемать! - взялся за кобуру военный.
В каюте с плотно зашторенным окном было так накурено, будто там висела
дымовая завеса. Молодой военный играл в шахматы с капитаном.
- Товарищ лейтенант, у нас снова ЧП. Вот привел немецкую шпионку. -
Вытянулся перед старшим по чину наш провожатый.
Лейтенант неохотно оторвался от доски.
- Шпионку говоришь, Сидоров? У, да их тут целых три. Еще два
шпиончика. - Улыбнулся он капитану.
- Вы не имеете права, я - жена красного командира. - Гордо вскинула
голову моя маленькая мама.
- Слышишь, Сидоров, а ты говоришь - шпионка. - Передвинул лейтенант
вперед фигуру.
- Так точно, товарищ лейтенант, подавала сигналы зеркальцем вражеской
авиации.
Лейтенант поднялся и подошел к нам. Роста он оказался высоченного.
Наклонившись, военный взял из рук мамы сумку и щелкнул ее замком - двумя
блестящими металлическими шариками. Даже при тусклом свете лампочки они
весело сверкнули.
- Диверсия, да, Сидоров? - лейтенант устало посмотрел на своего
подчиненного. Видимо, тот ему изрядно надоел. - Вот что, размести-ка
диверсантов в каюте тридцать два. Она свободна.
- Есть, товарищ лейтенант!
- Спасибо, молодой человек, - сказала мама, - мой муж тоже
лейтенант. Он остался воевать в Одессе.
- Сидоров, - остановил нас великан, когда мы уже были в дверях, - и
консервы возьми в моем рюкзаке, булку хлеба и консервы. Накорми шпионов.
- Ой, что вы молодой человек, мы и так вам уже благодарны.
- Будет исполнено! - неожиданно улыбнулся Сидоров.
А через четыре дня мы пришвартовались в Мариуполе.