"Рудольф Ольшевский. Поговорим за Одессу (рассказы)" - читать интересную книгу автора

приходил он, вроде даже пасмурно было на пляже.
Сидит на песке бывало, подогнув под себя ноги, и дуется в карты целый
день. Конечно, на пирожки с повидлом. А если проигрывает, все равно голодным
не остается.
- Пооошли, - говорит, - чуувихи из сто-столицы прилетели. Доочки
кааких-то начальников. Жраатва, каак в спецмаагазине.
Один Ицкерий кормиться на пляже не любит, и я иду с ним.
- Ззздравствуйте, де-девочки, - привычно начинает он отработанный
свой вариант. - Приятного аааппетита!
- Спасибо, - смеются девчонки.
- Ааа воот и непраавильно отвечаете, - делается очень серьезным Изя.
- Ааа каак нужно? - заикаются уже девчонки.
- Ааа нужно говорить - куушайте, поожалуйста, с наами.
- Пожалуйста. - Придвигаются друг к дружке, освобождая место,
девчонки.
Изя падает на свободное место, как баба, вколачивающая сваи.
- Неее откажемся. - Вроде бы неохотно соглашается он и указывает мне
на место рядом. - При-присаживайся. Просют.
Я успеваю съесть только один помидор, а Изя уже умял полстола или
вернее полпокрывала расстеленного на песке. Кажется, будто у него два рта.
Одним он не перестает заикаться, рассказывать что-то смешное, другим есть
также весело, как и заикается, как и пылает его рыжее тело, похожее на
хорошо начищенную керосиновую лампу, пламя которой шевелится от морского
ветра.
Он - бог этого пляжа. За столом он принимает очередную жертву, милуя
тех, кто ее приносит, своим расположением.
За лето Ицкерий поправляется на пять килограммов. К августу его знает
весь пляж. И незачем уже подсказывать, что нужно отвечать, когда он желает
приятного аппетита. Все сами кричат:
- Иди к нам, Ицкерий! Мы садимся обедать.
- Ничего, если нас трое? - обнимает он меня и еще кого-нибудь.
- Ничего. Идите. Всем хватит.
И в развалочку мы идем к Валюхе, буфетчице из вагон-ресторана
"Одесса-Киев" или к Оле, дочке ленинградского секретаря, или к Тане, внучке
Кагановича, если она не врет.
А однажды Ицкерий приехал на пляж на мотоцикле. Никто не удивился, так
как лошадь у милиционера он уже одалживал.
Изя даже обиделся. Он представлял себе, какой будет на пляже бэмц,
когда он лихо развернется у самой воды. А тут подошел к нему только я.
- Увел, что ли? - покрутил я зеркальце на руле.
- Ты что, чо-чокнутый? Я работаю мотоциклистом на гоооризонтальной
ссстене.
- Может быть на вертикальной? - неуверенно спросил я.
- Ну да, ссснизу верх, - показал он рукой,- играю со сссмертью.
- На пирожок с повидлом?
- Ой, Изя, покатай. - Подошла к нам Валя.
- Что заза ввопрос? Сссадись сзади. Я тебя с веветерком.
- Только здесь, над пляжем, а то я в купальнике.
Сначала Ицкерий, действительно ехал по аллее. Но потом он, наклонившись
вперед, повернул ручку газа.