"Анатолий Онегов. Ряпушка и сиги " - читать интересную книгу автора

забирался под плоские большие камни, и если такой камень удавалось
перевернуть, то можно было увидеть эту ленивую рыбину. Но к осени налим
становился подвижней, выбирался из своего темного убежища и смело разгуливал
около лодочных причалов.
И синицы, и поползни, и налим были моими соседями. Другое дело пуночки
и ряпушки...

Где была, где таилась весной и летом эта небольшая, но удивительная
рыбка, почему не хватило ей теплого времени, чтобы показаться, заявить о
себе озеру?
Рыбаки утверждают, что ряпушка, как и налим, тоже все лето живет на
глубине в озере, а подходит к берегам только с холодами. Может, оно и так,
но никто из нас ни весной, ни летом не видел эту небольшую быструю рыбку, с
виду скорей похожую на пустяшную верхоплавку, чем на близкую родственницу
лосося и форели.
Весной и летом ряпушка всегда куда-то исчезала. Но вот заряжали ледяные
дожди, кипело озеро под хлестким северным ветром, и с глухим тяжелым рокотом
крушила прибрежные камни тупая осенняя волна. Вместо пены и брызг она
швыряла на берег комья сырых листьев, измочаленных ветром стеблей тростника
и набухшие бочечки кувшинок.
Иногда волна ненадолго уходила, и озеро испуганно стихало перед ночным
морозом. Мороз являлся тут же, покрывал камни толстой ледяной коркой и
запекал остатки тростника, обрывки листьев и бочечки кувшинок в мерзлые
крутые валы.
Эти валы тянулись вдоль всего берега как раз по тому месту, куда дальше
всего выбегала волна, и, наверное, поэтому они казались мне главным, ударным
редутом зимы - сюда зима уже выбиралась из озера, и отсюда с новым северным
ветром и новыми ледяными волнами она пойдет дальше вслед за очередным
шквалом.
После ледяного шквала я всегда с большим трудом отводил от берега
лодку. Вода, попавшая в нее, конечно, замерзала за ночь и оставалась на дне
мутной тяжелой льдиной. Корма и бок, подставленные шквалу, как и прибрежные
камни, оплывали застывшей водой, и лодка тогда больше походила на глыбу
льда, чем на ладную рыбацкую посудину.
Но когда лодку все-таки удавалось столкнуть на воду, а потом в
наступившем затишье удавалось добраться к дальним островам, я всегда мог
ожидать встречу с ряпушкой...
У островов ряпушка метала икру; метала глубокой осенью, под самую
зиму... Мерзли сети рыбаков, лицо приходилось отворачивать от острого
режущего ветра, коченели руки, перебиравшие снасть. Но ряпушка удивительно
спокойно чувствовала себя в это непогожее время. Рыбаки поднимали в лодки
маленьких узеньких рыбешек, и они светло и весело, как только что
отчеканенный металл, серебрились даже через густое месиво ветра, дождя,
снега и ледяных волн.
Увы, поймать ряпушку можно было только самоловной снастью, а потому мои
встречи с этой рыбкой проходили лишь на тонях рыболовецких бригад...

Шквалы и непогоды, что приносила с собой поздняя осень, обычно всегда
стихали перед самой зимой. Ветер вдруг обрывался, не на ночь, не на полдня,
а на сутки, а то и на другие. Каждые сутки рождались теперь в тишине под