"Алексей Онищенко. Сплошное свинство " - читать интересную книгу автора

фотографа: если снимки куда-либо просочатся, Большой Папа уволит меня без
объяснений. И хорошо, если просто уволит...
Я педантично прочесывал зал глазами, игнорируя попытки тихонечко
сипящей от боли Вики освободиться из моих объятий.
Фотограф обнаружился за третьим от сцены столиком. Крепкий мужчина с
люмпенскими чертами лица и благородной сединой в волосах. Одет, как и
полагается, с дорогой небрежностью: темная пиджачная пара удачно оттенена
фривольно расстегнутым воротом белоснежной рубашки. Фотоаппарат в руках.
Точнее, не фотоаппарат даже, а тот немыслимый комбайн, которыми стали
удивлять в последнее время мир производители сотовых телефонов. Десять в
одном: телефон, фотоаппарат, плейер, компьютер, органайзер, видеокамера и
так далее и тому подобное. Скоро, полагаю, будут выпускать сотовые телефоны,
совмещенные со стиральными машинами. Прекрасный подарок для любителей
полоскать грязное белье с максимальным комфортом...
Встретившись глазами с мужчиной, я по-свойски подмигнул ему. Он
улыбнулся мне в ответ. Лицо показалось знакомым. Если не ошибаюсь, он вел
передачу про животных на одном из кабельных каналов. Я сделал трудно
передаваемое движение головой, означавшее призыв о помощи. Мужчина встал и
подошел к сцене.
- Пожалуйста, только одно фото, - попросил я. - Надо же как-то
увековечить событие.
Он понимающе ухмыльнулся и нацелился на нас объективом.
- Одну минуту, - попросил я.
После чего крутанул Вику с совершенно немыслимой силой. Фигура, что и
говорить, слабо соответствовала характеру исполняемой музыки. Но свое прямое
назначение выполнила исправно. Затянутая в черный нейлон нога моей
подопечной с силой ударила фотографа по рукам. Чудо-комбайн описал в воздухе
плавную дугу и с нездоровым, обрадовавшим мое сердце хрустом приземлился на
сцену.
- Ой, простите! - изобразил искреннее смущение я и, впервые за
последние несколько минут, отпустил локоть Вики. Ее тело по инерции
качнулось назад. Как я и рассчитал. Тонкая шпилька лаковых "Маноло Бланик"
впечаталась в жидкокристаллический экран аппарата. Раздался громкий треск,
кусочки серебристой пластмассы жалобно брызнули по сторонам. Бросив взгляд
на останки фотоаппарата, я поздравил себя с победой. Теперь восстановить
содержимое памяти вряд ли смогли бы даже ребята из технического отдела
могущественной, все время меняющей название конторы.
- Ради бога, извините! - еще раз крикнул я мужчине, подхватил начавшую
приходить в себя Вику на руки и понес ее к выходу из зала.
- Ну, прямо Кевин Костнер, - не преминул съехидничать Свин.
В холле уже толпились несколько профессионально хмурых охранников,
однако, прикинув все за и против, препятствий парни чинить не стали. Все
верно: хотя я и устроил некоторый беспорядок, связываться со мной вышло бы
дороже и себе и заведению. Я вынес Вику на улицу, позволил ей пару раз
глотнуть холодный, пропитанный влагой воздух, а затем запихнул девушку на
пассажирское место в "бентли".
Минут десять мы ехали молча. Я гнал машину, используя на полную
мощность форсированный двигатель и беззастенчиво перестраиваясь из полосы в
полосу. Вика обиженно молчала, то и дело пытаясь освободиться от
страховочного ремня, которым я пристегнул ее к креслу. Напрасно: Рокот