"Ольга Онойко. Лес Рисунок на бересте " - читать интересную книгу автора

молодые жены селения, и ведка сварила настой из трав, придающий
выносливость.
Заклятие, которое споют на ладинах, знала каждая достигшая возраста.
Четырем родам,
молодым росткам,
золотым огням...
Солнце опускалось, и посреди поля, вытаптывая незрелый хлеб, вели
хоровод. Глухо шуршали деревянные бусы, хомутами опутавшие загорелые крепкие
шеи; босые ноги ударяли по легшим наземь, но еще жестким, колким, упрямым
стеблям. Медленно опускалось солнце, и так же медленно тянулась песня, -
расколотая мгновенными вздохами, разорванная на тысячу небывалых слогов.
"Че-е-ты... аи ох че-е... А! э-э... аи че-эты-ыре-ом... ох да
четыре-ем..."
Аннайн, обняв колени, сидела на вершине холма. Вершину, вроде бы, не
просто было найти на едва заметном возвышении, но сюда, на это место, с
восходом Луны ляжет Темен Камень, и по всей округе не станет горы выше.
Ведка разомкнула зубы, но губ не раскрывала, и тихая, засасывающая,
бесконечно повторяющаяся мелодия трепетала у нее позади лба и переносицы.
Женщины, переступая посолонь, неслаженно мотали головами. Косы их,
растрепанные и пыльные, стали похожи на мочало, по ступням у многих бежали
ручейки крови.
Темно-фиолетовые крылья парящих над горизонтом туч были озарены красным
солнцем, над полями сгущались тишина и туман, и все труднее, все надрывней
тянулась воющая песня, грузно и истово топотали отяжелевшие ноги...
"Де-е-ывя... аи ох! Деывя-а-а-эа... вя-ати... ой ти-и-ай!
вре-э-эиме-он..."
Когда последний розовый отсвет померкнет за окоемом, - наступит время
Нианетри, танцующие пойдут противусолонь и ведка запоет в голос.
...живородный сон,
да пресвятый он.
Вывели последнее слово, звавшее Хозяйку дня, и день ушел, угасла заря.
Хоровод остановился. Упали потные руки, цеплявшиеся за чужую одежду. Ведка
встала. Сквозь всхлипы, тяжелое дыхание и стрекот кузнечиков потек, полетел
тесный, холодный ручей ее голоса. Две женщины запели вслед. Нианетри
сдернула покрывало с небес и высыпали звезды - все разом.
Аннайн подняла камень - уже Камень - положила на место. Камни родили
огонь, и один за другим зажглись факелы.
Далеко, - в деревне, которая и днем-то виделась отсюда темными горками
бревен у леса, - мужья творящих ладины женщин повернулись спиной к святине
и, не оглядываясь, ушли в дома.
Имя Нианетри надвигалось от бездн.
Синим тучам - гром.
Вешней жажде - гон.
Обернулись противусолонь. Пошли.
Ведка запела на вздохе, коверкая горло и дыхание. Шепот, гулкий и
ясный, пронесся над застылой землей, просвистел меж стволов опушки и умчался
в ледяную пропасть, распахнувшуюся над макушками людей и деревьев.
Хозяйки, сестры, соединенные и неразделимые в одном существе.
Иртенайн-Нианетри, Рожаница и Упокоя, Жива-Мора, породившая все и все
призывающая к себе... Прииди!