"Николай Орехов, Георгий Шишко. Тайна старого подвала" - читать интересную книгу автора

драконьего пламени, выплеснулся ей чуть ли не в лицо.
Бедные алхимики, никакой техники безопасности!
Валька торопливо захлопнула тяжеленный фолиант в переплете из бычьей
кожи. Отсчитав семь секунд - ровно столько должна идти реакция, - она
осторожно сняла раскаленную реторту с огня и быстро выплеснула ее содержимое
в стоящий на полу дубовый бочонок, доверху наполненный белой золой.
Отвратительно запахло. Когда дым осел, Валька поковырялась в бочонке
специальным витым жезлом, изогнутым наподобие небольшой кочерги, брезгливо
извлекла дурно пахнущую губчатую массу, спекшуюся в комок, и внимательно
осмотрела слиток со всех сторон.
- Не-ет, это не философский камень... Отнюдь. - Валька пренебрежительно
поджала губы и отбросила слиток в угол лаборатории, на кучу шлака.
Где-то она все-таки напортачила... Повторить крекинг еще раз? Да, но
это - верных полтора часа. Коэффициент усвоения знаний Ирина Всеволодовна
все равно снизит... Ой, уже без пятнадцати семь! Мама, опаздываю! А-а,
зачетную сумму я уже набрала, а дополнительные баллы за творчество по
истории химии еще никому в жизни не давали. Обойдусь и я без них. По крайней
мере, ребят не подведу. Сгинь, сгинь, сгинь!..

...Как Иван и ожидал, ног у избушки было только две. Причем именно
куриные. Уж в чем, в чем, а в биологии он был признанным авторитетом во всей
школе. Если бы не эти фольклор и мифология, заниматься бы ему по
индивидуальному плану. И никаких тебе эвээмных сказок, никаких контрольных
прохождений Полигона... Э-эх, да что говорить!
Устойчивость избушке придавали широкие стопы с узловатыми,
крест-накрест растопыренными пальцами и длинными острыми шпорами - для
противовеса. Пальцы были кряжисты, а стопы - в крупных, с блюдце,
пупырышках. Желтые когти аж до половины вонзились в неопрятную вытоптанную
почву, местами покрытую каким-то грязноватым пухом. Видно было, что весит
избушка на курьих ножках немало. Иван потянул носом - пахло вполне сносно,
лесной прелью и пылью придорожной.
Он поискал глазами столб с коновязью, не нашел и направил клячу прямо к
покосившейся изгороди. Спешившись около нее, он небрежно бросил поводья на
плетень и пошел к избушке. Лошадь за его спиной испуганно всхрапнула. Потом
слышно стало, как захрустели сухие ветки и мелкий мусор под копытами -
лошадь переступила ногами и на некоторое время притихла.
Иван хотел было прикрикнуть на нее: "Что ж ты, старый пень,
спотыкаешься!", но сначала засомневался в определении "старый пень" - вроде
бы должно быть: "волчья сыть, травяной мешок", потом задумался - а из этой
ли сказки реплика? Понял, что контрольное время давно прошло, и махнул
рукой, решив не травмировать клячу лишний раз.
Вблизи избушка оказалась старой и требующей основательного, если не
капитального ремонта.
- Избушка-избушка, стань к лесу задом, а ко мне, добру молодцу,
передом!
Избушка немедленно откликнулась застарелым ревматическим скрипом, затем
качнулась и неожиданно резво стала вращаться вокруг своей оси. Иван
попятился.
С разгону избушка провернулась немного больше, чем следовало. Резко
затормозив, она опять качнулась и медленно, осторожно покрутилась обратно.