"Надежда Орлова. Невесты Тумана " - читать интересную книгу автора

переживает за сына. Так что если сможешь сделать так, что Фреахольм сойдет
на берег своими ногами, конунг этого не забудет. Можешь не сомневаться,
когда ступим на землю, ты будешь щедро вознаграждена. Он гораздо
справедливее своего отца, прежнего конунга. Мне просто повезло, что я попал
именно к Фреахельду.
- А ты тоже попал в плен?! - удивленно распахнула глаза Геби.
- Было дело...
Джон был четвертым сыном своего отца, не считая трех старших дочерей.
Обычное для того времени распределение сыновей: старший наследует земли и
хозяйство отца (понятное дело, если есть, что наследовать!). Второй, как
правило, становится священником. Третий становится рыцарем, и хорошо, если
достаточно богатым, а не странствующим, у которого кроме пыльных и ржавых
папенькиных доспехов, беззубого коня и непомерных амбиций больше ничего нет.
Четвертый, равно как и все последующие сыновья, имеет только то, что на нем.
Поэтому Джон, не теша себя напрасными мечтами, отправляется искать
приключения. Когда ему было тринадцать, он стал матросом на какой-то
посудине с гордым названием "Авалон". В первое же плавание их атаковали
викинги. Часть экипажа погибла, а ту часть, в которую попал и Джонни, взяли
в плен. Его, как не представлявшего ценности, конунг взял в качестве "живой
игрушки" своему сыну. Куда делись сильные и крепкие матросы с "Авалона",
Джон понял уже потом, когда прослужил у конунга достаточно долго...
Вначале Джонни, как и сейчас Габриэла, плакал втихую, даже пытался
бежать... Потом понял, что на родине его ничего не ждет, а здесь, несмотря
ни на что, он был другом сына самого конунга, который в один недалекий день
сам станет конунгом! Здесь Джон имел кров, еду и выпивку в компании таких же
отчаянных рубак. Кроме того, жизнь с варварами обещала приключения, а это ли
не то, ради чего он покинул отчий дом? Он так же понял, что из любой
ситуации есть выход, и не один. Главное - найти свой, единственный...
Сначала он был другом по деревянному оружию сыну конунга, а когда и
Фреахольм стал выходить с отцом в набеги, пошел вместе с ним. Смышленый и
рассудительный не по годам Джон, или, как его звали на их лад, Йохан, стал
со временем правой рукой самого конунга Фреахельда, что вызывало
недовольство у других, возможно более сильных, но менее умных воинов. И
радовало его одно: его родной, но, увы, бывший дом никогда не знал этих
страшных набегов! Что же касается остальной территории его страны... Так
ведь не мое - не жаль...
Под вечер пятого дня пути Геби услышала шум. Она выглянула из закутка:
викинги оживились, снова пересели на весла, конунг раздавал приказы. Джон
подошел к Геби.
- Собирай свои травки, скоро ступишь на твердую землю!
Геби кивнула. Вскоре за Фреахольмом пришли солдаты. Его снова осторожно
уложили на носилки и снесли на берег. Геби шла следом.
На берегу толпились люди. Увидев носилки, женщины, словно по команде,
стали кричать и плакать, кинулись к носилкам, но конунг единым жестом
прекратил панику. Джон шел возле носилок, Геби несла свою корзину. Она низко
опустила голову, что бы никто не видел, что она плачет...

Джон искренне переживал за жизнь раненого друга. Геби старательно
делала все, что от нее зависело, но Фреахольм оставался без сознания. Да, он
был ее врагом, сыном ее врага... но сейчас, мечущийся в горячке и