"А.С.Орлов. Тайная битва сверхдержав " - читать интересную книгу автора

несколько дней, а Президент США Трумэн требовал сбросить атомную бомбу на
Японию не позднее 10 августа. Почему такая спешка? Да потому, что в середине
августа в войну с Японией должен был вступить Советский Союз и в этой
обстановке Вашингтон рассчитывал, что атомный удар, а лучше - два, заставит
японцев капитулировать до того, как советские армии хлынут в оккупированные
Японией Китай, Корею, а может быть, и на Японские острова.
Была и другая причина для волнения: "Малыш", в его боевом снаряжении,
собирался прямо сейчас, в полете, специалистом по этому делу капитаном I
ранга Диком Парсонсом. Он был 12-м в самолете Тиббетса (экипаж 11 человек),
так как он был лучшим в США специалистом по сборке бомбы. Это понятно. Но
почему ее нельзя было собрать на земле, на авиабазе острова Тиниан (Гуамские
острова), откуда взлетел В-29 Тиббетса "Энола Гей" (названный так, кстати, в
честь матери командира бомбардировщика)? А потому, что боялись погрузить
атомную бомбу в боевом снаряжении в самолет до его вылета. А вдруг на самой
уязвимой для авиации минуте - взлете - что-нибудь произойдет и бомба грохнет
над своей авиабазой...
Все эти мысли и волновали Тиббетса. Его экипаж ничего этого не знал. Не
знали летчики и того, что в кармане их командира лежали 12 капсул с
цианистым калием, которые экипаж должен был принять в случае "непредвиденных
обстоятельств". Только в 3 часа ночи, когда до сброса бомбы оставалось около
5 часов, Тиббетс передал по селекторной связи экипажу: "У нас на борту
первая в мире атомная бомба". Многие из летчиков вообще впервые услышали
слово "атомная". Они знали только, что выполняют "специальное боевое задание
№13".
Полет продолжался. Нужно сказать, что в этом полете В-29 Тиббетса был
не одинок. По установившемуся еще с 1943 года правилу его сопровождали 4
истребителя.
Кроме того, впереди летел самолет - разведчик погоды. Около 4.30
командир разведывательного самолета майор Клод Изерли сообщил на борт "Энолы
Гей", что метеоусловия над Хиросимой хорошие, а у японской ПВО не замечено
никаких признаков подготовки к отражению возможного авианалета.
Было уже светло, когда "Энола Гей" подлетала к Хиросиме. Город был
легко узнаваем в лучах яркого утреннего солнца. Бомбардир Том Ферреби
передал командиру, что видит цель издалека, во всех подробностях, и второго
захода не понадобится. По команде Тиббетса он открыл створки люка - и
пятитонный "Малыш" плавно пошел вниз, принимая в полете вертикальное
положение и нацеливаясь точно в центр города.
Было 8 часов 15 минут. Взрыв ее произошел на высоте около 700 метров.
Когда облегченный на 5 тонн В-29 прыгнул вверх, Тиббетс заложил его в
крутой, на 150 градусов, правый вираж. Все надели темные очки. Взрыватель
бомбы был рассчитан на запаздывание в 43 секунды. Досчитав до 35, полковник
не выдержал:
- Ну как там, Боб, видно что-нибудь? - поинтересовался он по селектору
у пулеметчика Кэрона.
- Никак нет, сэр.
Но в этот миг ослепительное сияние ворвалось в кабину, и Кэрон увидел
чудовищную шарообразную массу воздуха, взметнувшуюся вверх, к самолету.
"Как будто кольцо оторвалось от какой-то планеты и ринулось на нас", -
вспомнит он позднее.
Бомбардировщик подбросило. Потом отраженная волна ударила второй раз.