"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - Вильдграф ("Ричард Длинные Руки" #23)" - читать интересную книгу автора

- Ну, то люди...
- С кентаврами то же самое, - сказал он твердо. - После первого
сражения, когда две трети их осталось на поле бездыханными, кентавры
признали, что мы сильнее. Нашим вождям этого достаточно. То же с троллями и
ограми, хотя война с ними затянулась на два поколения. Они намного сильнее,
однако нас больше, в седла коней убитых героев вскакивают их дети...
Я кивнул, это понятно, даже если истребить всех-всех мужчин в этих
степных племенах, через десять-пятнадцать лет у них будет новая грозная
армия. В каждой семье по семь-десять, а то и больше детей, а у кочевников
каждый мужчина - воин. У троллей, тем более у огров, рождаемость, как
догадываюсь, не в пример скромнее, в затяжных войнах они проиграют точно.

ГЛАВА 2

Крылья несут мощно и красиво, я непроизвольно забирался выше и выше,
мир становится шире, а я кажусь себе просто всесильным. Под нами проплывают
зеленые пятна, которые даже мне кажутся лугами, хотя это обширные леса из
могучих деревьев.
Растенгерк всматривался с повышенным вниманием, опасно свешивался с
боков, заставляя меня одним из крыльев работать чуточку больше.
- Можно чуть ниже? - попросил он.
- Можно, - буркнул я.
Показалась узкая полоска извилистой реки, за ней встопорщилась, как
гребень рассерженной ящерицы, каменистая насыпь. Справа и слева вызывающе
ярко желтеют барханы песка, а дальше два изумрудных пятна небольших оазисов.
- Вон там! - закричал он.
Я застопорил крылья в растопыренности и скользил дальше, как щепка по
тихой реке, неподвижный и как можно более неприметный. Внизу проступили
точки крохотных шатров, начали различаться муравьиные фигурки коней и людей.
Мои глаза настороженно отслеживали каждое движение, нас пока не
замечают, отважные и гордые тоже смотрят чаще под ноги и под копыта, чем на
небо.
- В вашем племени точно нет Ледяных Игл, Костяных Решеток или подобной
гадости?
Он потряс головой.
- Никогда не было!
- Что так?
- Мы ценим честный бой!
- Это очень хорошо, - сказал я с удовлетворением. Хотя мое понятие
честного боя гораздо шире, но всегда приятно иметь дело с людьми, у которых
понятия более узкие и строгие. - Благородство везде ценится. По крайней
мере, должно. Но так у вас было десять лет тому... Как сейчас?
Он произнес с достоинством:
- Есть ценности, что не меняются!
- Это хорошо, - согласился я. - Что ж, рискнем. Но все-таки плохо, что
летать не можешь. А хотя бы спланировать?
- Это как?
- Как сорванный ветром лист, - сказал я и ощутил себя поэтом. - Он тоже
не брякается, как камень, а плывет, покачиваясь и опускается медленно...
- Не хочу, - ответил он. - Голова закружится, если столько