"Болта Ортыков. Неугомонный Носир " - читать интересную книгу автора

Пулод-амак ласково похлопал меня по плечу, видно, ему понравились мои
слова.
- Молодец, молодец! - проговорил он и пошел своей дорогой.
Эта похвала ободрила меня, и я решил пасти баранов не у самого кишлака,
а подальше, на равнине Дашти-Калон.
До равнины путь был неблизкий, и потому я стал поторапливать вожака.
Жара все еще не спадала, я весь взмок и устал, но не останавливался.
Вот наконец и Дашти-Калон. В лицо мне дохнул легкий ветерок, сразу стало
легче дышать. Черный козел зашагал быстрее, тряся длинной бородой.
Повеселели и бараны. Они подняли головы и прибавили шагу.
Я привел стадо на поле, с которого лишь недавно сжали ранний ячмень.
Под ноги попадались не только сухие стебли, но и полные ячменные колосья.
Однако бараны почему-то ничего не ели. Они сбились в кучу и стояли так,
пряча головы друг другу под брюхо. Сначала я удивился, а затем, подумав
немного, решил, что бараны просто-напросто не видят ячменя. И потому, собрав
горсть колосьев, поднес их к самым бараньим мордам. Но бараны даже не
шелохнулись.
"Инте-рес-но! - подумал я. - Бывают, оказывается, бараны, не желающие
есть даже колосьев!"
Прошел час, как я пригнал сюда стадо. Солнце начало клониться к западу,
жара понемногу спадала. И бараны постепенно разбрелись по жнивью. Тут только
я понял свою промашку: в этакую-то жару заставлял бедных животных есть! А
теперь их и понукать не надо было. Я успокоился и, поднявшись на пригорок,
стал оглядывать окрестность.
Дашти-Калон, насколько хватал глаз, уходила вдаль бескрайней степью. На
севере поднимались высокие горы, и вершины их, дырявившие облака, всегда
были покрыты снегом. У подножия этих гор, словно ярко-зеленый платок, лежал
утопающий в садах наш кишлак Чинор.
Серебряной лентой блестело полотно железной дороги, которая пересекала
Дашти-Калон недалеко от того места, где я расположился со своим стадом.
Вот послышался резкий паровозный гудок. Я обернулся и увидел товарный
поезд, над которым стелился серый густой дым. Громыхая на стыках, состав
стремительно мчался мимо нас. Еще раз оглушительно заревел гудок. Бараны
испуганно шарахнулись и бросились врассыпную. Но как только поезд скрылся из
виду и шум постепенно затих, бараны снова накинулись на ячмень. Мне надоело
стоять на одном месте. Я хотел уже спуститься с пригорка, как вдруг взгляд
мой упал на какого-то незнакомого пса, неизвестно откуда появившегося. Он
бежал со стороны железнодорожного полотна.
Пес был каким-то необыкновенным. Огромный, на длинных сильных лапах, он
был ростом с годовалого осла. На его крупной голове торчали маленъкие
обрубленные уши. И хвост у него был тоже обрублен. Я, не отрываясь, глядел
на собаку. На шее у нее висел обрывок пестрой веревки, которой обычно
подпоясываются чабаны. Короткая шерсть была черной, словно уголь, лишь на
шее резко выделялось белое пятно. Было что-то тигриное во всем его облике.
"Уж не бешеный ли этот пес? - подумал я. - Очень странно он себя ведет:
летит со всех ног к стаду и ни на что не обращает внимания". Признаться, я
здорово испугался. Сейчас этот бешеный набросится на стадо и перекусает всех
баранов! Но чудной пес, низко нагнув большую голову, обнюхивал землю,
истоптанную бараньими копытами. Потом он поднял голову и взбежал ко мне на
пригорок.