"Валентина Осеева. Васек Трубачев и его товарищи (книга 2)" - читать интересную книгу автора

Завязалась беседа. Колхозники наперебой расспрашивали о Москве.
- Москва наша с каждым днем растет и украшается, - сказал Сергей
Николаевич. - Иногда проходишь по улице и видишь - забор стоит какой-то. За
забором экскаваторы работают, грузовики рычат, растет этаж за этажом. А
снимут забор - и ахнешь! Стоит перед тобой дворец - глаз не отвести! Как в
сказке!
- А мы под самой Москвой живем, на электричке туда ездим... -
мечтательно сказала Лида.
- У нас городок тоже хороший! У нас и театр свой, и кино, и школы! -
зашумели ребята.
- Расскажите про нашу школу! - неожиданно попросил учителя Мазин.
- Ну что же я буду рассказывать! Вы сами про свою школу расскажите.
Ребята зашевелились, зашептались:
- Одинцов, Одинцов!.. Нет, Зорина! Лида Зорина, расскажи!
Лида Зорина встала.
- У нас очень хорошая школа... - бойко начала она.
- Самая лучшая! Замечательная школа!.. У нас все учителя хорошие и
директор хороший! - перебивая Зорину, закричали ребята.
Мазин подбросил в костер ветку и встал:
- Наша школа на весь Советский Союз, может быть, одна... У нас знаете
как учат - ого! Чего не знаешь, так хоть в класс не ходи! Например,
географию...
- Из нашей школы уже герои вышли! - крикнула Синицына.
- У нас второгодников почти нет!
Марина Ивановна крепко пожала руку Сергею Николаевичу, глаза ее при
ярком свете костра влажно блестели.
- Школа, которую так любят ребята, - хорошая школа! Нам всем это очень
радостно слышать!
Игнат Тарасюк сдвинул набок кубанку и встал:
- Оно, конечно, каждому свое... Я скажу, что наша школа лучше, а вы
будете говорить, что ваша лучше... Ну, так это может и ссора получиться. А
так как вы у нас гости, то все ж таки неудобно будет...
Ребята всполошились, приготовились к отпору, но Жорка, задремавший было
на коленях матери, вдруг вскочил:
- Гармонь! Гармонь идет!
Все зашевелились, раздвинулись. Мазин и Саша подбросили в костер сухих
веток. В отблесках пламени нежно зарумянились березы, высоко взлетевшие
искры осветили кудрявую листву дуба.
Из темноты вышла баба Ивга и подала Степану Ильичу гармонь:
- Играй, Степа! Нехай гости нашу музыку послушают.
Степан Ильич встал, широко развернул гармонь, склонил набок голову и
пробежал пальцами по желтым, истертым ладам.
Гармонь тихо, протяжно вздохнула, запела что-то грустное и нежное...
Пела для всех, а слышалось каждому, что поет она только для него.
Вспоминалось что-то хорошее, дорогое, свое...
Лида Зорина молча прижималась к плечу новой подружки. Васек вспомнил
вдруг отцовский галстук, съезжавший на сторону, теплые большие руки отца.
Сева Малютин, глядя в пламя костра, откуда-то издалека услышал голос матери,
как будто не гармонь, а она пела что-то своему сыну. Саша, посадив на колени
толстого хлопчика, гладил его по голове и шептал ему на ухо, пытаясь