"Сергей Осипов. Демоны вне расписания " - читать интересную книгу автора

вытащить с верхней полки пыльное жизнеописание какого-нибудь пыльного
римлянина. Пока Утер этим занимается, снаружи, у дверей гостиницы терпеливо
ждет королевский секретарь. Когда Утер с парой выбранных книг выйдет из
отеля, секретарь немедленно зафиксирует их названия в своей электронной
записной книжке. Позже это войдет в биографию Утера, которая будет
опубликована после его смерти. Вероятно, это будет весьма многословное
издание - к примеру, биография короля Леонида занимает шестьдесят четыре
тома, хотя король Леонид не сделал ровным счетом ничего выдающегося: он жил,
ждал, не дождался и умер. Я ничего не имею против покойного, но есть в этом
какая-то несправедливость - ведь довольно бурная жизнь короля Лазаря умещена
всего в два тома, а вся достоверная информация о короле Томасе умещается на
дюжине страниц - и это чертовски несправедливо, ведь именно с Томаса все и
началось. Наверное, дело в том, что у Лазаря (который жил двести лет назад)
и Томаса (пятьсот, если не ошибаюсь) не было личных секретарей, а если и
были, то без электронных записных книжек. Я также думаю, что у королей
прошлого было слишком много дел, чтобы заботиться составлением подробных
отчетов об этих делах. Да и перед кем им было отчитываться? Перед
бухгалтерией? Не думаю.
И вот король Утер с сосредоточенным видом выходит из отеля с очередной
парой толстых книг, как будто бы эти книги помогут ему исправить положение
дел. Но ведь ни двенадцать страничек о Томасе, ни тома о Лазаре, ни все
шестьдесят четыре фолианта о Леониде не помогут Утеру. И я не помогу. И даже
Иннокентий. Потому что слишком уж все неправильно идет в последнее время.
Начнем с того, что вообще-то король не должен появляться в отеле, даже если
тот находится в сотне метров от королевской резиденции. Он вообще не должен
покидать пределов своего так называемого замка - в этом его миссия. Он
должен ждать и надеяться, что не дождется. То, что король Утер почти
ежедневно нарушает священную традицию, - уже верный симптом неправильного
хода вещей. "Мир оступился, - говорит по этому поводу Иннокентий. - И на
следующем шаге он может запросто сломать ногу. А потом грохнуться и свернуть
себе шею".
Это не очень веселая перспектива, но, честное слово, она не зависит от
того, сидит король Утер безвылазно в Большом зале своего дворца или бродит в
сопровождении секретаря по изрядно опустевшей столице. И, должно быть, ему
очень печально сознавать, что после всех этих лет мир идет своей дорогой, а
король Утер - своей. Я поняла это, когда увидела семейный склеп королевской
династии - меня сводил к нему Иннокентий. Это очень печальное зрелище. Я
даже, наверное, поплакала бы там, если бы знала лично кого-то из сотен
похороненных там мужчин и женщин. Но я их не знала. Я только видела место,
приготовленное в склепе для Утера. Ему недолго оставаться пустым. И вот
тогда я буду реветь, потому что знаю короля Утера, он едва заметно кивает
мне, пересекая гостиничный холл. И это его способ пожаловаться мне на
несправедливость мира. У меня есть свой способ. Я расскажу вам историю. Как
это там обычно начинается - жили-были? Пили-ели? Спали-врали?
Нет, пусть начинается вот так.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ШЕСТОЕ СЕНТЯБРЯ,
ИЛИ ПРОЩАЙ, ЖЕСТОКИЙ МИР