"Наталия Осояну. Город и Мастера" - читать интересную книгу автора

"Я просто успел, Наставник. Я оказался рядом, когда она прыгнула, и
сделал все очень быстро".

"Другие тоже были быстрыми".

"Я... оказался быстрее".

Он и сам не знал, почему все так получилось. В чуждом мастерам языке
людей существовало еще одно странное и непонятное слово - "удача".

"Что же, - наставник пристально вгляделся в мерцающее существо, плотно
укутанное в прочнейшую сеть. - Насколько я знаю, ты еще не определил свою
Цель... ее я определю за тебя - ты будешь изучать это создание. Братья дадут
тебе лабораторию и все необходимое. Работай, Мастер, нам будут нужны новые
знания о них..."

Недавний Ученик, а ныне Мастер, следуя отточенному за века ритуалу,
склонил голову. Наставник проследовал мимо, словно тут же забыв о
произошедшем, но на самом деле, конечно, он все помнил - Мастера никогда
ничего не забывают. Ученик-Мастер снова ощутил то же самое чувство, которое
обуяло его в момент, когда сеть вернулась непустой. Это было странно, и он
решил при первой же возможности навестить Техника: не исключено, что-то из
его внутренних компонентов вот-вот сломается...

...прошло довольно долгое время, и

влияние Мастеров все росло. Это происходило

очень незаметно, и люди сами не поняли, что

случилось. Просто они проснулись однажды

утром под тотальной опекой Мастеров -

как под стеклянным колпаком...

(из устных преданий жителей Города).

... оказавшись в наглухо закрытой стеклянной колбе - Мастер выбрал
самую большую, хоть и подозревал, что для души достаточно было бы и самой
маленькой, - она сразу же взмыла к "потолку" своей необычной тюрьмы. Может,
прозрачность преграды, ее кажущееся отсутствие обманули это создание, а,
может, небесный компас безошибочно определил направление, в котором
следовало двигаться - вверх, к облакам. Мастер обозначил это как интересный
момент, о котором следовало обязательно доложить Наставнику.

Усевшись на стул (а, поскольку форма тела Мастеров все-таки была в
общих чертах человеческой, их помещения для жилья были обставлены все-таки
на человеческий лад, за исключением, разве что, кроватей - ведь Мастера не