"Кристиан Остер. Свидания " - читать интересную книгу автора

Да он и не отрицал.
Никого - неверное слово. Дома были дети, бебиситтерша привела их из
школы. Симон нанял ее на вечер, чтобы встретиться со мной.
Мы подвели итог. Клеманс опаздывала уже больше чем на час, Симон,
знакомый с ней по прежним временам, знал, что она исчезла из моей жизни, но
не подозревал, однако, о моих свиданиях с ней, зато сам не только
отказывался позвонить домой, но и возвращаться не хотел. Я силился доказать
ему, что это неразумно. Его ждут дети. Кроме того, если Одри, вернувшись,
застанет его дома, он окажется в более выигрышном положении, нежели если его
там не будет. Встреть он ее в роли хранителя очага, ему и говорить ничего не
придется. И ей сказать будет нечего. Во всяком случае, ничего конкретного.
Поэтому она скажет ему все. Собственно, иначе зачем бы ей возвращаться? Ты
думаешь, ей есть что сказать? - спросил Симон. Не знаю, ответил я, я с ней,
сам понимаешь, мало знаком, но полагаю, для ухода из дома должна быть
какая-то причина. Тем более с сумкой. Да еще три дня назад.
Насчет трех дней он мне сам сообщил, я ему только напомнил. А он словно
бы впервые услышал. Я забеспокоился. Он тоже. Меня как раз больше всего и
пугает, признался он, что она не вернется никогда. И непонятно, с чего бы ей
вернуться именно сейчас. Я, собственно, потому и ушел. Я ее уже не очень
жду.
Тут я ему и говорю: послушай, Симон, это уж ты слишком. Никогда не
поверю, что ты смирился за три дня.
Три дня - это много, ответил Симон. Три дня молчания.
Я согласился. К тому же я не собирался учить его, как ждать женщину.
Для себя я выработал способ достаточно безболезненный, бескорыстный,
стоический. Удивляло одно - что Симон так быстро догнал меня в смирении. Он
ведь только-только начал страдать, а я уже заканчивал - по-своему, конечно,
но тем не менее. Просто пораженец какой-то. Или тоже стоик. Но что-то за
этим скрывалось. Думаю, слабость.
Ты, наверное, ее больше не любишь, сказал я. Мне хотелось его
растормошить.
Разумеется, нет, ответил он. Сам знаешь, что нет.
А я-то воображал, что вы очень близки, сказал я.
Я тоже, ответил Симон. Вечно мы что-то воображаем. Ничего другого нам
не дано.
Да, сказал я.
Клеманс теперь уже наверняка не придет. Я решил, что снова перепутал
день. И ждать мне тут больше некого. Симону тоже. Я ему об этом напомнил,
настойчиво причем.
Надо идти домой, сказал я.
Ты прав, согласился он. Но, знаешь, пошли со мной. Проводишь меня.
Конечно, конечно.
Я себя нисколько не насиловал. Домой идти ни капли не хотелось, я
спокойно мог его проводить и в самом крайнем случае даже заночевать.
Подождем Одри вместе. Все-таки разнообразие какое-то, а то сижу один,
ну или с Симоном, и жду Клеманс, которая никогда не придет.

По правде говоря, я сомневался, что Одри после трехдневного отсутствия,
да еще с сумкой, вернется вечером к Симону объяснять причину своего
исчезновения. Если разобраться, не существовало практически ни одного шанса,