"Лев Остерман. Интеллигенция и власть в России " - читать интересную книгу автора

безоговорочно принимает этот тезис. В своем выступлении, похвалив вообще
критические материалы, появившиеся в печати перед съездом, он заявил, что не
обошлось и без "срывов", в том числе в редакции "Правды". Нем сомнения, что
он имел в виду обзор писем "Очищение".
Свое понимание правды ("ленинской правды") Лигачев пояснил в своем
докладе на всесоюзном совещании заведующих кафедрами общественных наук в
ВУЗах (конец сентября 86 г.). "Нельзя мириться с положением, - сказал
докладчик, - когда на лекциях говорится одно, а в реальной жизни студент
видит нечто иное. Надо распахнуть двери вузовских аудиторий навстречу жизни,
превратить каждое занятие в школу марксистско-ленинского анализа актуальных
проблем современности". "В этой связи, - пишет "Известия", - в докладе
отмечалось, что в преподавании общественных наук пока не хватает ленинской
правды".


14 ноября 1986 г.

Вчера в Доме кино с Сашкой смотрел фильм Абуладзе "Покаяние". Хотя
пускали по пригласительным билетам, народ толпился и надо было проходить
через кордон милиции. Это при том, что один сеанс в тот же день уже был
утром, а третий предстоял вечером. Вот краткое содержание фильма:
События происходят в некоем городе, в неведомо какой стране, хотя все
имена - грузинские. Начало явно относится к дню сегодняшнему: одежда,
обстановка, автомобиль последней модели. Женщина лет за пятьдесят готовит у
себя дома (но явно на продажу) роскошные торты, обильно украшенные
сооружениями из крема. Тут же, рядом толстый, маленький, пожилой человечек
поглощает ломоть торта, разворачивает газету и горестно восклицает, узнав о
чьей-то смерти. Виден большой портрет в газете. Одутловатое лицо, пенсне.
Бросается в глаза сходство с Берией, но еще и усики, как у Гитлера.
Потом идет сцена прощания с покойником в богатом доме. Фальшивые слова
сочувствия приходящих. Их принимает тоже дородный и пожилой мужчина в
отлично сшитом черном костюме - сын покойного. (Прекрасная работа гримера
-- невозможно догадаться, что это тот же актер, что на фотографии в газете).
Шикарная, моложавая жена хозяина дома, в больших дымчатых очках. Здесь же их
сын - юноша лет семнадцати. Похороны. Масса красных цветов на могиле.
Потом ночью альковная сцена супругов и... вой собаки. В саду,
прислоненный к дереву, стоит покойник. Ужас! Ночью, тайком повторные
похороны. Наутро покойник снова в саду. Тело "арестовывают" власти и,
видимо, снова хоронят. Но эксгумация повторяется еще раз. Родственники и
друзья покойного устраивают засаду на кладбище. Им удается ранить (стрелял
внук) злоумышленника. Им оказывается женщина - кондитер из первых кадров
фильма.
Суд над ней. Судьи и адвокаты в средневековых мантиях, хотя публика
зала в современной одежде. Такие нарочитые элементы архаики, создающие
колорит притчи (а значит и безвременной вечности сюжета) разбросаны по всему
фильму. Стражники и солдаты в черных кожаных доспехах и шлемах с забралом,
вооруженные пиками. Черная допотопная тюремная карета рядом с обычным
грузовиком и прочее...
На суде ответчица в элегантном белом костюме и пышной белой шляпе
(мечта кондитерши!). Она признает, что выкапывала покойника, но не считает