"Лев Остерман. Интеллигенция и власть в России " - читать интересную книгу автора

для многих тысяч людей в своей стране и в мире - все для нее пустяки по
сравнению с собственным престижем. Та же ложь, секретность, обман
умолчания... Не сообщить о случившемся в первый же час - преступление,
которому нет имени! Воображаю себе шведских мальчишек, весело шлепающих по
лужам под весенним дождем - радиоактивным дождем!..
И этот хмырь Горбачев еще вещал на ихнем съезде в марте о правде,
только правде... Сейчас отмалчивается. Господи, ну что за сволочи!..

Первое официальное сообщение Совета министров СССР об аварии было
напечатано в "Известиях" 1 мая. Там говорилось о "некоторой утечке
радиоактивных веществ" и о том, что "радиационная обстановка на
электростанции и прилегающей местности стабилизирована"... Горбачев
отмалчивался еще две недели и только 15 мая появился на экранах телевизоров
со словами о Чернобыле. Начал, разумеется, с оправдания высочайшего
безмолвия:

"Серьезность обстановки была очевидной. Надо было срочно и компетентно
оценить ее. И как только мы получили надежную первоначальную информацию, она
стала достоянием советских людей..."
Чудовищно! Врет, можно сказать, глядя в глаза миллионам телезрителей и
не краснеет. Даже в Киеве не была отменена первомайская демонстрация! Это --
через четверо суток после взрыва. Много ли нужно было знать, чтобы
сообразить, что за это время через расстояние всего в 130 километров ветры
могут донести радиоактивную пыль и облака до многомиллионного города,
половина населения которого находилась на улицах?..
Это был первый серьезный урок. Российская интеллигенция (как и весь
народ) поняла, что новый сладкоречивый генсек способен так же беспардонно
обманывать своих граждан, как и все его предшественники. Ибо умолчание в
подобных обстоятельствах - та же ложь! Но заметим, справедливости ради, что
эти отвратительные примеры высочайшего вранья, быть может, следует поставить
в вину не одному Горбачеву. Еще существует старое мощное Политбюро ЦК и вряд
ли Горбачев имеет над ним такую же непререкаемую власть, как Сталин или даже
Хрущев.


28 февраля 1986 г.

Зато мы являемся счастливыми свидетелями нового явления, которое
следует приписать только нашему генсеку, поскольку Политбюро оно нравиться
никак не может. Я имею в виду отмену цензуры и фактически полную свободу
печати. Господи, какая лавина некогда совершенно секретной информации
обрушилась на наши головы! Некоторые газеты и толстые журналы публикуют
столь острые разоблачительные материалы, обнаруживают такие преступления
прошлого и уродства настоящего, что если это продолжится еще пару лет, то
люди избавятся от страха, воспитанного годами террора, а затем и от рефлекса
безропотного подчинения партийному начальству. Начнут думать и говорить
свободно, а на этой почве могут взойти (пока еще непонятно как) ростки
нового общественного устройства.
А какие сокровища запрещенной русской литературы нам открываются! От
Гроссмана и Булгакова до Бунина и Набокова! А новая литература! Не успеваю