"Александр Николаевич Островский. Бедная невеста " - читать интересную книгу автора

Одолжили, нечего сказать!
Анна Петровна. Что такое? Что я вам сделала?
Хорькова. Я хоть необразованная женщина, а над собой смеяться не
позволю. Вы тогда меня обнадежили. Я, разумеется, прихожу домой, говорю:
"Миша, друг мой, Анна Петровна согласна; открой, говорю, друг мой, свои
мысли Марье Андревне", - а та ему напрямки отказала! Приходит такой
расстроенный. "Нет, говорит, мне, маменька, счастия в моей жизни; вы,
говорит, меня обманули". - "Я, говорю, мой друг, никогда обманщицей не была,
а если нами пренебрегают, так нечего тебе, говорю, беспокоиться - ты, с
твоим образованием, всегда найдешь себе невесту не хуже Марьи Андреевны... А
уж я не утерплю, пусть меня ругают, я все-таки пойду отчитаю Анне Петровне".
Анна Петровна. Что ж делать-то мне? Ее воля, я ее принуждать не могу.
Хорькова. Это, Анна Петровна, просто насмешка; я так это за насмешку и
принимаю.
Анна Петровна. Да помилуйте, матушка, какая же это насмешка?
Хорькова. Насмешка, насмешка! Вам просто хотелось из меня перед сыном
дуру сделать. Я хоть и необразованная женщина, а понимаю...
Анна Петровна. Что вы тут понимаете! Нечего вам тут понимать-то.
Хорькова. Ну, уж не говорите, пожалуйста... Знаем мы кой-что. У вас
теперь какой-то богатый жених на примете, так вы другими-то и брезгуете.
Только вы поторопитесь, Анна Петровна, я вам советую, а то чтобы разговору
какого не было.
Анна Петровна. Какого разговору? Что вы, ссориться, что ли, со мной
пришли, Арина Егоровна?
Хорькова. Уж там, матушка, как хотите, принимайте: я сама вами кругом
обижена. Что я не знаю, про то говорить не стану, а что знаю, про то
напрямки отпечатаю. Люди ложь, и мы то ж.
Анна Петровна. Язык-то без костей, говорить все можно, только
слушать-то нечего.
Хорькова. Слушай не слушай, как кому угодно, а уж коли говорят, так,
значит, что-нибудь есть.
Анна Петровна. Кто говорит и что говорит? Кому нужно про меня говорить
что-нибудь?
Хорькова. Не про вас и речь, а про Марью Андревну; а то горда уж очень
она у вас, вот теперь гордости-то поубудет. Нам-то отказали, а этот-то ваш
богатый жених как бы сам не отказался, коли прослышит что-нибудь.
Анна Петровна. Да что вы, Арина Егоровна, рехнулись, должно быть! Да
кто же смеет что-нибудь сказать про мою Машеньку?
Хорькова. Ах, матушка, никому рта не зажмешь; всякий волен говорить, на
то язык дан.
Анна Петровна. Что ж это такое! Вот послушайте, Платон Маркыч, еще тут
сплетни какие-то распустили про Машеньку! На что это похоже!
Добротворский. На всякое чиханье, сударыня, не наздравствуешься.
Слушать-то не приходится.
Анна Петровна (Добротворскому). Да что же, можно сказать про мою
Машеньку, скажите на милость.
Хорькова. Уж известно что! Зачем к вам Мерич каждый день ходит? Ведь
соседи видят - скрыть нельзя. И при вас и без вас бывает. Вы-то, может быть,
еще и сами всего не знаете. Я необразованная женщина, да не позволила бы
этого своей дочери. Мне сын говорит, что его ни в один порядочный дом не