"Александр Николаевич Островский. Последняя жертва " - читать интересную книгу автора

Юлия. Иммортель, цветы с гроба. Это я на похоронах мужа в
сумасшествии-то ухватила... Как они очутились здесь?
Михевна. Да что мудреного! Сунула сама как-нибудь; а то кому же?
Юлия. К добру ли?
Михевна. Ничего. Что ж тут дурного? Память. Съезди на могилку!
Юлия. Ах, сердце упало. Какая я глупая, суеверная, теперь все будет
думаться. А ведь ехать надо платье заказывать, а то после некогда будет с
хлопотами.
Михевна. А что ж, поезжай! Убрать кардон-то?
Юлия. Оставь до меня, я скоро приеду.
Уходит. Михевна за ней и скоро возвращается.
Михевна. Чего испугалась? Сама не знает, чего. Ну, вот и мы скоро
заживем по-людски... А то всех стыдимся, от людей прячемся, только и свету в
глазах, что Вадим Григорьич... Что хорошего? А насчет индеек я секрет знаю,
я цыплят выхожу, всех выхожу. Главная причина, когда они будут оперяться...
Звонок.
Кого бог дает? Гости за гостями! Что-то разъездились! А бывало, по
месяцу человека не увидишь.
Входит Глафира Фирсовна.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Михевна и Глафира Фирсовна.
Глафира Фирсовна. Никак, опять не застала?
Михевна. Не застала, матушка.
Глафира Фирсовна. То-то я вижу, прокатила как будто она. Я было
крикнула, не оглядывается, не бежать же мне за ней, я не скороход. Все-таки,
думаю, зайду, хоть отдохну. (Садится у стола.) Что новенького, с чем
поздравить?
Михевна. Свадьба у нас.
Глафира Фирсовна. Что ты говоришь? Когда?
Михевна. В середу.
Глафира Фирсовна. Ну что ж, давай бог! (Взглянув в картон.) Уж и вуаль
подвенечный вынула, вот как торопится.
Михевна. Платье заказывать поехала.
Глафира Фирсовна. Подвенечное?
Михевна. Подвенечное.
Глафира Фирсовна. Какая заботливая!
Михевна. Уж поскорей бы, да из головы вон. Легко ли дело, полтора года
маемся.
Глафира Фирсовна. Бывает, что и накануне свадьбы дело расходится.
Михевна. Ну, уж не дай бог и вздумать-то. Да она, кажется, не
переживет.
Глафира Фирсовна. Все на свете бывает! Вольный человек, что ветер, как
его удержишь? Как бы на цепь их приковывать, другое дело. Да я так болтаю.
Пируйте, пируйте, да и нас зовите. Чтой-то, мать, стала я замечать за собой:
меня около этого часу все как будто на пищу позывает.
Михевна. Нешто дурное дело! Значит, весь здоров человек. Там пирожок
есть.
Глафира Фирсовна. В шкапчике?