"Александр Николаевич Островский. Поздняя любовь " - читать интересную книгу автора

Маргаритов. Да у ней есть что-нибудь?
Дороднов. Как не быть! Поразмотала, а все-таки заплатить в силах.
Маргаритов. Так давай, получим.
Дороднов. Получить можно, коли пугнуть.
Маргаритов. Чем?
Дороднов. Документ выдан за поручительством мужа, ей-то не больно
верили, а поручительство-то фальшивое. Муж-то в параличе был, безо всякого
движения, как она документ-то выдала.
Маргаритов. Так и пугнуть.
Дороднов. Оно и следует; только обстоятельному купцу связываться с
бабой, я так понимаю, мораль. Я тебе передам, ты, как хочешь, от своего
имени, а мне чтоб не путаться.
Маргаритов. Ну, так ты считай, что эти деньги у тебя в кармане.
Дороднов. Получи хоть половину!
Маргаритов. Все получу.
Дороднов. Не пожалеешь, стало быть?
Маргаритов. Что плутов жалеть!
Дороднов. Бабенка-то оборотиста, не оплела бы тебя на старости лет;
заговорит - растаешь.
Маргаритов. Ну, вот еще! Толкуй тут! Вот тебе рука моя, что через два
дня все деньги у тебя.
Дороднов. Значит, эту статью из головы вон. Завтра я тебе документ
отдам. Ну, да ведь всего не переговоришь, что-нибудь к завтрему оставим; а
теперь, по-моему, коли не пить, так самое время спать. Прощай!
Маргаритов. Посветите там кто-нибудь! (Уходит с купцом в переднюю.)
Из передней возвращаются Маргаритов, Шаблова и Дормедонт. Людмила
выходит из своей комнаты.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Маргаритов, Шаблова, Людмила и Дормедонт.
Шаблова. Ужинать не прикажете ли?
Маргаритов. Ужинайте, коли хотите, я ужинать не буду. Людмилочка, я
нынче долго просижу, ты спи, меня не дожидайся. (Ходит по комнате.)
Людмила. Я сама хочу нынче посидеть подольше, поработать. (Шабловой.)
Вы сейчас будете ужинать, никого ждать не будете?
Шаблова. Да надо бы подождать.
Людмила. Ну, так я с вами посижу.
Дормедонт. Нет ли уж дельца и мне, Герасим Порфирьич, за компанию?
Маргаритов. Погоди, будет и тебе дело. Людмила, у меня дела, опять
дела. Фортуна улыбается; повезло, повалило счастье, повалило.
Людмила. Как я рада за тебя, папа!
Маргаритов. За меня? Мне уж, Людмила, ничего не нужно; я для тебя живу,
дитя мое, для одной тебя.
Людмила. А я для тебя, папа.
Маргаритов. Полно! Бог даст, будет у нас довольство; в нашем ремесле,
коли посчастливится, скоро богатеют - вот поживешь и для себя, да как
поживешь-то!
Людмила. Я не умею жить для себя; в том только и счастье, когда живешь
для других.