"Ян Отченашек. Ромео, Джульетта и тьма (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Ты плохой. Что я тебе сделала? Ты злишься, что...
- Забудь об этом,- перебил он ее взволнованно.- Ничего страшного не
произошло.
- Ты говоришь неправду. Произошло... Я испугалась. Но потом... ты
веришь мне? Ты... И у тебя внутри все тоскует?
- Гм...
- Я не хотела тебя обидеть. Правда. Я глупая... и неблагодарная, теперь
ты это уже знаешь.
Павел вздохнул: "Как трудно с тобой!" Нашел ее голову, погрузил пальцы
в волосы, но все то необыкновенное, что было пережито, ушло безвозвратно. А
притворяться они не умели.
Эстер положила голову ему на грудь, прижалась ухом.
- Что ты делаешь?
- Слушаю. Там бьется живое сердце. Постой, не двигайся, я хочу слушать.
Вот - тук, тук. Мне хотелось бы поцеловать его.
- Глупышка. Ну бьется, что из того?
- Когда человек умирает, оно перестает биться...
- Что же тут странного? - возразил он с досадой.
- Ничего. Я знаю. И дыхание останавливается. Меня больше всего ужасает,
что человек перестает дышать. Когда мне бывает трудно, я говорю себе:
дурочка, ведь ты же дышишь, ведь ты же можешь дышать! Это великое счастье, и
нужно вовремя это понять. Идем попробуем вместе, хочешь? Вдохни... вдохни
глубоко воздух, чувствуешь? И думай: я дышу, еще дышу... как я богат...
Павел невольно поддался этому сумасбродству. Они глубоко вдыхали
влажный ветер июньской ночи. "Мы, наверное, сходим с ума,- думал Павел,- но
ты, Эстер, дыши, живи, никогда не переставай дышать, ради меня!"
Он поднялся, собираясь закрыть окно.
- Не опускай затемнения, я хочу видеть небо. Ночью здесь как в темнице.
Я ненавижу тьму.
- Я тоже.
Он вернулся на кушетку, закурил, и красный огонек заколыхался возле
них, как поплавок на ряби вод. Павел обнял ее за плечи, пытаясь перевести
мысли на что-нибудь обычное, простое. Он всем существом ненавидел эти
никчемные горькие мысли о смерти. Зачем Эстер говорит о ней? Разве мало
того, что смерть носится над городом?
- Что ты будешь делать после войны? Кроме того, конечно, что станешь
моей женой?
Павел почувствовал, как она благодарно прильнула к нему.
- Я? Мне хотелось бы танцевать.
- Как Саломея?
- Да. Но я не стану требовать ничьей головы. Танцы совсем не легкое
занятие, но я постараюсь. Я танцевала, когда никто не видел. Я набрасывала
на плечи пеструю скатерть со стола, а папа смотрел, как я скачу по саду, и
смеялся: "На кого ты похожа, Эста, глупышка!" Только богу известно, что я
танцевала. Просто так, понимаешь? Для себя. Когда мне было грустно, это был
печальный
танец, когда я радовалась - веселый. Один раз мы с мамой были в балете.
Он назывался "Из сказки в сказку". Красиво! Мне бы тоже хотелось
когда-нибудь танцевать в театре, на огромной сцене. Я танцую, а сноп света
бегает за мной, И вдруг загораются люстры, люди аплодируют, я раскланиваюсь