"Ян Отченашек. Ромео, Джульетта и тьма (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Мм-м... тоже.
- Ну так вот,- ответила она ему его же словами и озорно чмокнула в
губы. Она помахала небу рукой: - Э-ге-гей, Вега из созвездия Лиры,
приветствую тебя! Я - Эстер! Гляди, ты заметил, она мне подмигнула. С ней
можно скорей договориться, чем с людьми, хотя она далеко, а люди близко.
Он обнял ее и закрыл рот своими губами. "Болтушка",- думал он, а сам
радовался, что она именно такая - живая, непоседливая, с неожиданными
идеями, полная любопытства, буйной фантазии, быстрых перемен в настроении и
чувствах,- что мысли ее скачут, перегоняя друг друга, и уследить за ними
невозможно.
- Павел,- шепнула она вдруг,- а что там, за звездами?
- Что ты имеешь в виду? Там опять звезды. Вселенная. Бесконечность...
- А дальше? За всем этим?
- Другие звезды, другие миры, это называется Галактика...
- А бог там есть?
Павел не задавался этим вопросом. Для будущего ученого он казался ему
постыдным.
- Не знаю,- пробормотал он неохотно и пожал плечами.- Я об этом не
думал. Меня интересует наука. Все остальное ерунда на постном масле. А ты?
Ты веришь в бога? Какого? Вашего?
- Я? Я даже не знаю. Признаюсь, мне иногда хочется, чтоб он был.
Добрый, справедливый старичок, которому можно пожаловаться на людей,- на
тех, что меня преследуют безо, всякой причины. Глупо, наверное, но, если б
он был, я не стала бы бояться. Бог поманил бы меня пальцем и сказал: "Иди,
Эстер, иди, девочка, сюда, наверх, не бойся! Там, внизу, ты никому не
нужна..."
- Эстер! - оборвал он ее испуганно.- Ты нужна мне!
- Я знаю. Но бога-то нет. Разве бы он допустил такое? Знаешь, наши -
дома - не были религиозны. Отец тоже верил только в науку, как ты. И я в нее
верю. Я рада, что ты такой умный, так много знаешь.
- А я рад, что ты есть,- вырвалось у него. Он обнимал ее, гладил по
лицу, укрощенный всем тем, что сближало их. Это было словно песня без слов,
и третий не смог бы услыхать ее, хотя она и была реальной, такой яркой,
такой явственной.
Павел опустил бумажную штору и зажег лампу. Ею охватило желание
взглянуть в ее лицо.
- ...Я счастлив, что ты живешь на свете, Эстер, моя звезда! Я открыл
тебя случайно. В парке, не на небе. Из какого созвездия ты выпала? Не знаю.
Ты должна быть со мной всегда, слышишь? Слышишь? Я, наверное, несу чепуху,
но я не могу сказать иначе... Ты так близка мне... ближе, чем отец и мать. Я
не могу жить без тебя! Когда-нибудь я встречу твоих родителей и скажу им
спасибо! А еще скажу, что всегда буду любить тебя. Всегда буду тебя любить!
В этот момент их одиночество было нарушено. Они и не подозревали, что в
маленькую щелку, между помятой бумагой и оконной рамой, из тьмы на свет
заглянул прищуренный глаз. Взгляд ощупал стены, убогую мебель и на мгновение
остановился на девичьем жакете, переброшенном через спинку стула. На нем
была нашита желтая звезда, не похожая на те, небесные. Глаз исчез. Под
тяжелыми шагами заскрипела деревянная лестница. Старый дом погрузился в
тишину.