"Лев Сергеевич Овалов. Рассказы майора Пронина" - читать интересную книгу автора

Спустились мы с Виктором вниз. Оборвался лыжный след, никуда больше не
ведет. Не прыгали же они отсюда по воздуху! Дно в овражке утоптано.
Сломанная ель валяется. Постукал я по стволу - не выдолблен ли? Нет, звенит,
на дрова просится. Пошныряли по овражку. Все находки: снег да кусты под
снегом.
- Пошли обратно, - говорю. - Ничего не понимаю.
И действительно, ничего не понимаю. По моим соображениям, или
Афанасьевы должны где-нибудь границу переходить, или к ним с той стороны
кто-нибудь приходит, а лыжня явственно обрывается - и никакого следочка.
Направо, по карте, озеро; налево, отмечено у меня, застава. Дай, думаю,
схожу к браткам, предупрежу о своих поисках.
Заставу мы нашли скоро, почти не плутали. Познакомился я с начальником,
показал документы. Он был уже предупрежден о моем приезде. Поделился я с ним
своими подозрениями, но отнесся он к ним недоверчиво. Граница тогда не так
отлично, как теперь, охранялась, и людей было поменьше, и опыта не было, но
самонадеянный он оказался человек!
- Не могли мы не заметить, - говорит, - если бы кто границу перешел.
Пожелали мы с ним друг другу успеха, и пошел я с Виктором опять к себе
в Соловьевку.
Вернулись домой поздно, ночь уже наступила. Не успели отдохнуть,
разбудил я Виктора.
- Вставай, - говорю, - на работу пора.
Ничего! Малый мой кубарем с лавки скатился, ноги - в валенки,
ополоснулся водой - рукой по лицу раз, раз, умылся, точно кошка, натянул
шубейку и говорит:
- Пошли.
На улице знойкий декабрьский мороз. Ночь на исходе. Звезды гаснут
медленно, неохотно. Небо сереет, становится сизым. По снегу тени бегут,
точно птичьи стаи низко-низко над землей летят. Порошит снежок.
Это совсем нам на руку. Все следы заметет, в том числе и наши. Однако,
идя к овражку, сделали мы здоровый крюк и подошли совсем с другой стороны,
чтобы ненароком Афанасьевы не заметили чужих следов.
Выкопали себе с Виктором нору в снегу поодаль, на верху оврага, и
запрятались вроде медведей.
Весь день просидели, и хоть бы какой-нибудь зверь в овражек для смеха
забежал. Хорошо еще, что мясо и хлеб захватили, по крайней мере не
проголодались Сидим, перешептываемся, прячемся. А от кого? Вокруг ни души.
Прошелестит в воздухе птица, упадет шишка, и опять сгустится лесная зимняя
тишь.
- Долго так сидеть будем? - спрашивает Виктор. - От тоски сдохнешь.
- Терпи, брат, - говорю. - Назвался груздем - помалкивай. Думаешь,
чекистом быть - так только и дела, что стрелять да за бандитами гоняться? На
всю жизнь терпеньем запасайся!
Вернулись вечером в деревню несолоно хлебавши.
На исходе ночи снова бужу Виктора.
- Пошли опять.
На этот раз поленивее малый одевался. Сидеть сиднем в снегу целый день,
конечно, не ахти какое веселое занятие.
Добрались до своего блиндажа, забрались туда, с утра скучать начинаем.
Но ближе к полудню слышим голоса. Притаились мы. Виктор замер, как