"Лев Сергеевич Овалов. История одной судьбы" - читать интересную книгу автора

- Домой или на побывку?
- Работать.
- Работать везде надо, - сказала соседка. - До места еще далеко?
- Приехала.
Соседка пыталась втянуть ее в беседу.
- Досталось, поди, на фронте? Сестрой была? Многих раненых вынесла?
- Санинструктором. В стрелковой роте, - устало сказала женщина. - А
выносить раненых, между прочим, не мое было дело. Выносят санитары. Мое дело
сразу на передовой перевязать. Пока одного потащу, десять кровью истекут...
Она замолчала и, прикрыв глаза, прикорнула у своего чемодана. Однако
кругом стоял гомон... Говорили обо всем. О молоке, о детях, о жилищах. Об
убитых мужьях, о неверных мужьях, просто о мужьях. Фронт откатывался все
дальше на запад, сомнений в исходе войны не оставалось теперь ни у кого, и
вслед за войсками тысячи людей потянулись на свои пепелища. Поэтому в
разговорах мешалось все: и где бы достать гвоздей, и какая казнь ждет
Гитлера, и почем на базаре лук.
Женщина закрыла глаза. Ох сколько ей пришлось повидать! Наплывали
какие-то свои мысли. Наплывали, уплывали... Тело сковывала дремота. Она не
знала, сколько времени провела в полудреме. Будто только зажмурилась - и
опять...
- Гражданка... Или как вас там? Товарищ старшина... Ваши документы!
Перед нею стоял патруль. Лейтенант из военной комендатуры, какой-то
железнодорожник, милиционер.
Время было тревожное, война еще не кончилась.
Полезла в наружный карман гимнастерки, достала документы.
- Гончарова... Анна Андреевна?.. А сюда зачем прибыли?
- По вызову.
- Вот и идите в город, ночевать разрешается только транзитным
пассажирам.
- Куда ж я ночью пойду?
- А вы видите, что делается на вокзале? Да и ночь на исходе. Скоро
уборка...
Женщина застегнула шинель, встала.
- Куда ты, Аня?.. - Соседка потянула ее за полу. - Сиди. Небось не
выкинут.
- Раз не положено...
Патруль ждал. Она обдернула под ремнем шинель, подняла чемодан и пошла
к выходу.


II

Сперва она как бы ослепла. Вокзал не ахти как освещен, однако все можно
различить. Привокзальная площадь тонула во мраке. Небо серело лишь в вышине,
по-над домами оно было черным. Черным как сажа. Перед рассветом ночь всегда
особенно темна.
Анна постояла, всматриваясь в темноту. Неподалеку стояла грузовая
машина, шофер отсутствовал, ушел, должно быть, спать или по делам. На
площади так пустынно и тихо, что одной стоять жутковато.
Анна могла пойти только к Бубенчиковым.