"Николай Овсянников. Анапа в огне " - читать интересную книгу автора - Что-о? Через забор?! - Корчагин оторопел. - Окунь! Это вот так
налажена твоя караульная служба?.. Ну, дожили! Идет война, а территория воинской части - проходной двор!.. Вдруг гнев его как рукой сняло. - Иди, занимайся своим делом! Потом поговорим! - приказал он Окуню, так и не успевшему ничего сказать в оправдание. Окунь вышел. - Ну, что вы теперь еще скажите? - Корчагин, уже сидя за столом, удавом смотрит на нас. - Примите нас в батальон!.. После такой бурной реакции комбата на наше появление здесь мы уже не надеялись на что-то положительное. Но тем не менее стояли, дерзко смотрели прямо в глаза ему. [16] - Я вас не приму, а знаете, куда сейчас пошлю? - Корчагин опять начал наливаться гневом. Открывается входная дверь - и... на пороге Кравченко, Дмитрий Алексеевич. Увидев нас, он сразу заулыбался. Комбат повернулся к нему: - Посмотри, комиссар, до чего мы докатились! Вот эти двое свободно, как к соседу в сад за яблоками, перелезли через забор - и прямо ко мне в штаб! Мы, воинская часть, в военное время, что - не можем себя охранять? Сегодня они, а завтра кому-то еще чего захочется в штабе?.. Разобравшись с нашим появлением здесь и успокоив комбата, комиссар сказал ему: - А что, почему нам не принять этих сорванцов в батальон? Боевые, находчивые хлопцы, они это уже доказали своим проникновением сюда. Будут у головы показал на Колю. - А это его друг! Я знаю его отца, мать. В общем, ребята надежные. Зачисляй их, комбат, в батальон - не прогадаешь! Корчагин вроде бы заколебался, а потом вдруг стукнул ребром ладони по столу: - Добро!.. - Почему ты раньше не сказал, что твой дядя Митя комиссар батальона? - спрашивал я потом Колю Краба. - Мы бы сразу попросили его оформить нас в батальон! Не надо было бы лазить через забор, просить часовых. - Да как-то не сообразил... И стыдно было просить дядю Митю! Но как бы там ни было, мы оба с 20 июля 1941 года - рядовые бойцы истребительного батальона № 66 войск НКВД, дислоцированного в г. Анапа. ...Батальон был сформирован примерно две недели назад, 3 июля. Надо сказать, что желающих вступить в него было более чем достаточно. Одни желали этого действительно из искреннего чувства патриотизма, другие же, как мне кажется, шли в батальон с целью как-то оттянуть свою личную мобилизацию в армию, после которой следовала немедленная отправка на фронт. Дисциплина была на самом высоком уровне. И не только [17] потому, что этого требовали командиры: сами бойцы боялись нарушить ее своим каким-либо проступком и из-за этого быть отчисленными, выгнанными из батальона. Как-никак служить в родном городе, рядом со своим домом и семьей лучше, чем отправляться в пекло фронтовых боев. Но принимали не всех подряд, а только после тщательной проверки каждого. Учитывались возраст, здоровье, чистота биографии. Играла роль и партийность, принадлежность к комсомолу, активность, авторитет на работе. Были и такие, которые с начала войны |
|
|