"Вячеслав Пьецух. Государственное Дитя (Авт.сб. "Государственное дитя")" - читать интересную книгу автора

Михаила и Константина, - этих уже в порядочном отдалении от места
действия, за кремлевскими стенами, в подземном общественном туалете, где
братья спрятались от ярости народной, то есть от семеновцев и толпы; по
неясному подозрению были убиты также помощник главного хранителя
государственных бумаг архивариус Клюев, один младший чин Палаты
звездочетов и тот самый пономарь Архангельского собора, который первым
оповестил народ о гибели Государственного Дитя; всего в тот день так или
иначе умертвили четырнадцать человек, в большинстве своем не только не
причастных к трагическому событию, но пребывавших в том заблуждении, что
кремлевский набат оповещает население о пожаре.
Между тем останки отрока Аркадия перенесли в дворцовый покой, обмыли,
обрядили в государственные одежды и положили на большой обеденный стол
головой к иконе Николая Угодника, перед которой задумчиво теплилась
рубиновая лампадка. Первый день с усопшим наследником всероссийского
престола прощалась семья государя Александра Петровича, придворные чины и
служилый кремлевский люд, а затем трупик перенесли в Успенский собор и
дозволили проститься с покойником всей Москве. Странное дело: день лежало
тело отрока Аркадия в Успенском соборе, два лежало, неделю, другую, - и
ничего, тлен не касался плоти, точно для Государственного Дитя не
существовало законов органической химии, и только он весь извострился,
обсох, словно окаменел. Первое время народ дивился такой устойчивости, но
потом стало ясно, что это знак, тем более что подле почившего
нежданно-негаданно прозрели трое слепцов, и патриарх Филофей с архипастыри
скоропалительно причислили отрока Аркадия к лику святых, просиявших в
пределах российского государства.
Чтобы пресечь вредные толки, касавшиеся обстоятельств гибели отрока
Аркадия, была учреждена следственная комиссия, которую возглавил дьяк
Перламутров, вообще ведавший многими государственными делами. Толку от
этого расследования не ждали, поскольку трудно было рассчитывать, что
настоящие свидетели дадут дельные показания: малолетние жильцы
окосноязычели от страха, а мамка Елизавета пребывала в длительном
столбняке. Однако москвичи навертели таких злостных сплетен вокруг темной
смерти, постигшей Государственное Дитя, что дело о происшествии на
Спасской кремлевской башне следовало подвергнуть самому тщательному
рассмотру, навести в нем какую угодно определенность и, таким образом,
утихомирить беспокойный московский люд.
Таскать свидетелей на допросы начали спустя сутки по смерти
Государственного Дитя. Следственная комиссия заседала в Приказе внутренних
дел, который занимал 1-ю линию бывшего универсального магазина,
выходившего фасадом на Красную площадь, а торцами на Никольскую улицу и
Ильинку.
Поручик Иван Крашенинников, начальник группы телохранителей при особе
отрока Аркадия, показал: де, 12 июля, в шестом часу по новому счету
времени, он составлял недельный отчет для Приказа государственной
безопасности, когда услышал вой ручной сирены и прибежал в Кремль одетым
не по форме и даже с пером в руках; тело отрока Аркадия он застал уже
бездыханным, лежавшим у цоколя Спасской башни с внутренней стороны стен;
тут же находились малолетние жильцы наследника и его мамка Елизавета,
валявшаяся без чувств, каковую мамку истязали отроков пестун Ласточкин и
его братья, Михаила и Константин; а Государственное Дитя, по слухам, уже