"Вячеслав Пьецух. Государственное Дитя (Авт.сб. "Государственное дитя")" - читать интересную книгу автора

подумалось на их счет: "Ну что ты с ними, сукиными сынами, поделаешь -
северяне!.. Северяне-то они, разумеется, северяне, а все-таки прямо
шевалье по сравнению с нашей рванью..."
Нужно было как-то убить время до часу дня, и Вася Злоткин пустился в
разные приятные операции: купил пачку голландского сигаретного табаку и
машинку для самокруток, снялся в автоматической фотографии за тридцать
марок, перекусил в ресторане на втором этаже, выпив при этом двойную
порцию виски и кружку пива. Ровно в час дня он звонил из телефонной будки,
попыхивая сладко-приторной самокруткой; когда на том конце провода
отозвались, он сказал приглушенным голосом:
- Здравствуйте, я ваша тетя...
Ему в ответ:
- Поезжайте на улицу Алексантринкату. Там найдете туристическое
агентство "Матка-Расила Ою". В этом агентстве на ваше имя заказан билет на
паром Або-Стокгольм. До Або доберетесь сами, лучше поездом, так спокойней.
И будьте предельно осторожны: Асхат Токаев следует по пятам.
Двумя часами позже Вася Злоткин уже ехал в поезде, который смахивал бы
на подмосковную электричку, если бы не чистота в вагонах, не сравнительное
безлюдье и нетронутые сиденья, обитые светло-коричневым дерматином. Ближе
к тамбуру бесновалась компания юных американок, чуть позади сидел господин
в высокой меховой шапке, который вызывал законное беспокойство. Злоткин
достал записную книжку и нашел в ней фотографию Асхата Токаева: нет, не
он. У него отлегло от сердца, и захотелось вспомнить о чем-нибудь
приятном, вроде недавней пьянки в ресторане "Седьмое небо".
Между тем компания юных американок до того расшалилась, что одна из
девушек с разбегу вспрыгнула Злоткину на колени.
- Фак оф, май дарлинг [отвали, дорогая (англ.)], - сказал ей Вася.
- Animal! [Животное! (англ.)] - был ответ.
Вечером, когда на Финляндию пала темень и повсюду зажглись апельсиновые
фонари, Злоткин приехал в Або. Прямо у дебаркадера пассажиров парома
дожидался роскошный автобус, и через полчаса времени он уже был в порту.
За эти полчаса ему в голову пришла только одна мысль. "И чего они там
мудрят на Старой площади, - подумал он, - чего сразу не сориентировали на
Стокгольм, если известно, что Орхан Туркул находится в столице Шведского
королевства? Наверное, следы заметают, иначе понять нельзя".
Вася Злоткин никак не ожидал, что морской паром "Сильвия лайн" будет
таким гигантом, что высотой он окажется примерно в пятнадцатиэтажный дом,
а размером с городок районного подчинения, что даже всякая буква,
нарисованная на борту, не пролезет в Спасские ворота, как ты ее ни суй.
Поднявшись на борт, он оставил вещи в одноместной каюте, которая
запиралась пластиковым жетоном, и отправился обследовать помещения
корабля. В магазине на третьей палубе он купил свитер и бутылку
французского коньяку, в кафе для курящих приобрел коробку немецких сигар,
а в кафе для некурящих выпил хмельного пива. Паром уже вышел далеко в
Ботнический залив, когда Вася Злоткин обосновался в ресторане, просторном
и овальном, как маленький стадион. Первым делом он внимательно осмотрелся,
прикрывшись от публики картой вин: из числа посетителей ресторана по
крайней мере трое могли оказаться Асхатом Токаевым, если принять во
внимание возможности гримерного мастерства. Злоткин запечатлел этих троих
у себя в памяти и подозвал официанта московским жестом. Подошел официант