36

Рипли шла по коридору, когда навстречу ей вывалился Горман. Повязка на голове, нетвердая походка. В нем оставалось совсем немного от бравого командира – так себе, уставший и несчастный человек.

Не только удар ящиком отбросил его на этот уровень, – пожалуй, крах надежд и планов сыграл в этом не меньшую роль. Медленно приходя в себя, Горман думал, думал, думал…

Наверное, у каждого человека в жизни встречается период, когда все его мировоззрение и даже нечто большее, чему психологи еще не смогли подобрать адекватное название, меняется в корне.

Человек, вышедший навстречу Рипли, уже не был тем прежним Горманом, которого она когда-то знала.

Она сразу же заметила изменение в нем, но определить его причину и качественный характер не смогла.

«Здорово же его задело», – отметила она, глядя на запавшие глаза, утратившие обычный блеск.

– Как вы себя чувствуете?

Вопрос был задан скорее из вежливости: злость в адрес Гормана никак не оставляла ее.

Лейтенант угадал ее мысли.

Она имела право так думать. Признавать это было обидно, тяжело, но это было так.

– Вроде ничего, только немного голова побаливает.

Рипли машинально кивнула и пошла дальше.

Горман поморщился.

Голова действительно болела, на душе было тяжело.

– Рипли! – окликнул он, спохватившись.

– Что?

– Я хотел извиниться…

«Какая разница… зачем?»

Уголок губ Рипли слегка дернулся.

– Неважно.

Она прошла мимо.

Ее реакция царапнула Гормана как новая обида, но тут же он напомнил себе, что она имела на это право.

Это он, чуть всех не погубивший, не должен был больше требовать ничего для себя. На что он обиделся? Что она не прочитала в его душе раскаяния и повела себя так, как будто его и не было?

Глупо.

Коридор на миг заволокло туманом, – у Гормана закружилась голова.

Может, он поторопился встать?

«Надо было дождаться Бишопа», – подумал он.

– Рипли!

– Чего еще? – обернулась она.

– Ты не знаешь, где Бишоп?

– Там, – она мотнула головой в неопределенную сторону.

– Не понял?..

– Он чинит антенну. Передатчик, чтобы мы могли связаться с кораблем.

Ей не хотелось продолжать разговор, но оправдываться перед собой за свою невежливость, – лейтенант все же был слишком болен на вид, – ей хотелось еще меньше.

«Чинит передатчик… – мысленно повторил Горман. – Даже Бишоп…»

Ему было стыдно.