"Морис Жорж Палеолог. Царская Россия во время мировой войны " - читать интересную книгу автора

скрывать свои мысли", - отставной дипломат своих политических симпатий не
скрывал: он был противником не только русской 1917-го, но и французской
конца XVIII века революций. С нескрываемой иронией пишет он как о
леволиберальных "отцах демократии" Февральской революции (Керенском, Чхеидзе
и др.), так и о собственных социалистах-оборонцах (министре Альбере Тома,
будущем основателе ФКП Марселе Кашене и др.), прибывших весной 1917 года в
Россию с миссией солидарности и намерениями удержать ее в войне.
Но и правительство, с представителями которого М. Палеолог имел дело в
1914-1916 годах, не вызывает у посла восторга - задолго до отречения Николая
II он видит, что этот режим насквозь прогнил и долго не продержится.
Симпатии посла явно на стороне "умеренных" - правых кадетов профессоров
Милюкова и Муромцева, октябриста-"миллионщика" Гучкова, фабриканта Путилова.
Дипломатическая задача М. Палеолога ясна - удержать Россию как
боеспособного союзника в войне против Германии, Австро-Венгрии и Турции,
попытаться не допустить в огромной империи развития революционного и
национально-освободительного движения ("анархии", по терминологии посла),
сохранив Россию как великое государство.
Посол лихорадочно ищет те силы, которые могли бы удержать Россию от
распада и в то же время позволили бы ей выйти после войны на путь прогресса.
Особую роль он отводит здесь либеральной интеллигенции, полагая, что именно
она могла бы заменить распадающийся царский чиновничье-бюрократический
"номенклатурный" аппарат. В этой ставке на интеллигенцию не последнюю роль
играют советы Александра Николаевича Бенуа, постоянного собеседника и
советчика посла: "Даже с точки зрения политической беседа с ним часто была
для меня драгоценна, - пишет М. Палеолог 26 марта 1917 г. - потому что у
него много связей не только с цветом представителей искусства, литературы и
университетской науки, но и с главными вождями либеральной оппозиции и
"кадетской" партии... Его личное мнение, всегда основательное и глубокое,
имеет тем больше цены в моих глазах, что он - в высшей степени характерный
представитель того активного и культурного класса профессоров, ученых,
врачей, публицистов, представителей искусства и литературы, который
называется интеллигенцией".
Беседы с выдающимся деятелем русской культуры (и в России до 1917 г., и
в русском зарубежье после 1917-го) А. Н. Бенуа, музей семьи которого недавно
воссоздан в Ленинграде, оказали большое влияние на М. Палеолога и всю
концепцию его мемуаров.
По своему содержанию две части воспоминаний неравнозначны. Первая в
основном посвящена кризису "верхов" в 1914-1916 годах, бестолковщине царской
военной и гражданской бюрократии, неразберихе в снабжении ("снарядный
кризис"), что вело к огромным потерям на фронте и росту недовольства народа
в тылу.
Во второй, наиболее интересной части, рассказывается о первых трех
месяцах Февральской революции.
Палеолог получает большую информацию, присутствуя на заседаниях
Государственной думы, работу которой царь вынужден был возобновить после
военных поражений России в 1914-1915 годах.
30 июля 1915 г. М. Палеолог записывает в своем дневнике: "Из всех
губерний доносится тот же возглас: "Россия в опасности. Правительство и
верховная власть ответственны за военный разгром. Спасение страны требует
непосредственного участия и непосредственного контроля народного