"Александр Сергеевич Панарин. Стратегическая нестабильность ХХI века" - читать интересную книгу автора

1. Новая апокалиптика: вера в то, что конец истории близок и
человечество присутствует при последней схватке либерального добра с
антилиберальным злом - схватке, исход которой, разумеется, предрешен.

2. "Формационное" высокомерие: капитализм американского образца
выдается за высшую историческую формацию, заведомо превосходящую все
предыдущие. Она автоматически наделяет своих представителей суперменскими
качествами в любых возможных измерениях: решающим превосходством в
экономической области, в административной и военной организации, в культуре.
Люди этой формации возвышаются над всеми остальными, словно Гулливер в
стране лилипутов. Большая часть этих лилипутов - злодеи и недоумки, носители
бацилл "агрессивного традиционализма", меньшая - недотепы, нуждающиеся в
опеке, защите и наставничестве.
Надо сказать, подобный уровень суперменского высокомерия большевистский
"новый человек" проявлял только в самую раннюю пору своего владычества над
мелкобуржуазной страной - Россией, в 20-30-е годы. Ментальная структура,
лежащая в основе "победоносной" либеральной идеологии, напоминает структуру
американского "супербоевика", где супермены окружены злодеями и страшилами,
но в победоносных схватках с ними не получают и царапины. (Что за собой
скрывает это неприятие царапин: предельное самомнение или предельную
неспособность к жертвенности?) В этом пространстве нет места для малейшего
проявления обычных человеческих ситуаций и чувств - оно технократически
враждебно жизни.

3. Непреодолимая тяга к подтасовкам и "припискам". Уже в советской
страсти к припискам, к "выведению мужского результата" таилось сочетание
разнородных страстей и "стилей". Проявлением низкого стиля было стремление
получать незаслуженные премии, повышение в должности и другие поощрения.
Проявлением высокого стиля была "формационная" гордыня: советский человек не
может работать и действовать плохо. Американский этос сохраняет эту дуальную
структуру, доводя ее до экстатического состояния.
Ярчайшим проявлением этого двойного экстаза - страсти к дивидендам и
страсти к превосходству - стали XIX Олимпийские зимние игры в Солт-Лейк-Сити
(США). Что скрывалось за скандальным судейством, подыгрывающим "своим" и
бракующим "чужих" ("фаворитизм и дефаворитизм", в терминах американской
социальной психологии)? Разумеется, большой спорт по-американски - это
большие деньги. Здесь подтасовки, дающие нужный результат, приносят
миллионные дивиденды не только спортсменам, тренерам, организаторам, но и
телекомпаниям, рекламодателям и т. п. Но несомненно также, что эти страсти
"низкого стиля" проявляются на фоне другой, имперской страсти: к абсолютному
превосходству и величию.
Несомненно, что это обличает тайный страх, тайную неуверенность: чем
выше заявка на величие, тем выше страх несостоятельности и неудачи,
создающий непреодолимое стремление подстраховаться любой ценой. "Герой",
слишком поспешно объявивший о том, что действительность полностью покорена и
управляется, начинает втайне ее ненавидеть и подменять мифом. Такова была
логика советского мифа, такова же логика американского мифа.
Уже на основе данной идеологической структуры можно объяснить
авантюристическую решимость зачинщиков новой глобальной войны.
Начнем с апокалипсической компоненты нового великого учения. Сознание