"Юджин О"Черрет (Евгений Панаско). Хвост тигра в джунглях" - читать интересную книгу автора

подумал, что окна снаружи закрыты ставнями, но это было не так. За стеклом
не было абсолютной черноты, надо было просто приглядеться. За окнами была
ночь.
Шелтон отошел и сел, машинально сняв стул со стола.
- Ну, - сказал он вполголоса, - что-то тут не так. Когда я сюда входил,
солнце еще не село.
Он посмотрел на часы, мучительно размышляя, мог ли он напиться до такой
степени, чтобы заснуть перед наружной дверью, не успев выйти, а проснувшись
и забыв все, полезть обратно в бар. Впрочем, это была явная чепуха. А может,
глубокий обморок? От удара по голове, например.
На часах прошло семь минут с того момента, как Шелтон затормозил
машину.
Шелтон выругался, но не кинулся опрометью наружу. Часы шли. Солнце еще
не село. За окном должно было быть светло; за окном же была ночь, и у
Шелтона не возникало ни малейшего сомнения в этом, собственным глазам он
верил; он увидел эту ночь, но понятия не имел, откуда она взялась.
- Затмение, что ли? - подумал он вслух.
Он встал, озираясь и раздумывая, стоит ли звать хозяина. Решив, что не
стоит, Шелтон оглянулся на залитый светом зал и пошел к выходу.
Он взялся за ручку двери и вдруг почувствовал запах. Пахло горелой
изоляцией. Шелтон открыл стеклянную дверь и остановился.
Промежуток между внешней и внутренней дверями был заполнен голубым
прозрачным дымом. Дым, похоже, шел из щелей между досками стен. Голубые
струйки расчерчивали обе стены вертикальными полосами от пола до потолка.
По-прежнему сильно тянуло горелой изоляцией. Шелтону очень хотелось уйти, но
он почему-то не решался пройти сквозь дым. Крикнуть: "Пожар!" и позвать
хозяина ему даже не пришло в голову. Вся эта история ему нисколько не
нравилась.
Дым вдруг пошел гуще, становясь буро-коричневым; струйки его поползли,
оторвавшись от стен, параллельно полу, на середине они встречались с дымом
из противоположной стены и свивались, скручивались, вращались.
Дым становился все гуще, все тяжелее, он тянулся из обеих стен, из пола
и потолка; в середине медленно вращался густой непрозрачный столб, и новые
струи дыма наматывались на него. Шелтон отступил на шаг, держа левой рукой
дверь и не давая ей закрыться. Столб в центре вращался, уже мало походя на
дым. Одно время пелена дыма, идущего из стен, закрыла все; в дверном проеме
колыхалась сплошная бурая стена, но ни одна струйка не проникла в зал.
Дым вдруг быстро рассеялся, и сразу вместо него появилась мутноватая
голубая кисея; и опять в дверном проеме качалась сплошная пелена, на этот
раз полупрозрачная, и опять в зал ничего не проникало. Кисея рассеялась,
темную вращающуюся массу окружило мягкое сияние. Столб, окруженный этим
сиянием, все так же вращался, но теперь это был уже не столб, а грубое
подобие человеческой фигуры. Голубое сияние становилось все ярче: фигура
явно принимала человеческий облик. Сияние стало непереносимо ярким.
Шелтон вдруг почувствовал, что дверь, которую он слегка придерживал
рукой, ощутимо стремится закрыться; машинально он хотел другой рукой
удержать ее, но толстое матовое стекло вдруг резко ударило его по пальцам,
так, что Шелтон вскрикнул: рука была сильно ушиблена. Толстая стеклянная
дверь с силой захлопнулась. Последним, что увидел Шелтон в нестерпимом
сиянии, было лицо фигуры.