"Леонид Панасенко. Случайный рыцарь" - читать интересную книгу автора

Он вернулся в номер, тщательно закрыл дверь на лоджию. Затем приказал
Маггу затусовать в большую синюю сумку пару одеял. Минут через двадцать они уже
были на посадочной станции, а еще через пять - в вагончике.
Наш космический корабль отправляется в полет! - бодренько загнусавил то
ли гид, то ли сопровождающий, и вагончик тихо поплыл над просекой,
оставляя внизу деревья и россыпи камней.
До пересадочной станции - площадки среди леса, - ничего интересного не
было. Но когда трос ушел чуть ли не в небо, когда внизу открылась и стала
углубляться пропасть, а рядом грозно затопорщился выступами отвесный скальный
склон, - на душе стало неуютно. Сопровождающий забыл о своем космическом
сценарии и стал расписывать запас прочности троса, оригинальность конструкции
канатной дороги и систему страховки. Вагончик слегка раскачивало, и Максим
увидел в глазах двойника вождя мирового марксизма плохо скрываемый страх.
Наконец показалась станция, вагончик в последний раз дернуло, и сопровождающий
стал открывать замок двери. Притихшие было люди зашумели, послышались шутки и
смех. Все гурьбой двинулись к двери, будто их впереди ожидали невиданные
впечатления и развлечения.
На яйле на самом деле царили предвечерний покой и умиротворение. Кое-кто
пил молоко, якобы целебное, о чем свидетельствовала дикая цена, но трезвый ум
Максима (куда и подевалась вдруг эйфория от "гайдамацкой") оценил сей напиток
как гастрономовскую туфту, а вот на шашлыках споткнулся. Людей в их вагончике
приехало мало. Две трети из них колченогая гидша потащила по тропинке к ледяной
пещере Уч-Кос, по-простонародному, Трехглазке, кто-то из народа остался, но тут
же разбрелся в разные стороны, а несколько ценителей жизни пристроились к
мангалу, возле которого хозяйничало трое южных ребят. Судя по количеству уже
жарящихся шашлыков и наполовину заполненной кастрюле с замаринованным мясом,
бизнес их шел явно хреново.
Максим взял шесть порций - по четыре кусочка мяса каждая, набрал побольше
хлеба. Почувствовал неизбежное уважение к серьезному клиенту, сказал чумазому
черноволосому парнишке:
- Слушай, шеф. Сделай мне в кулек порций двадцать. Сырого. И лучка добавь
- у нас тут гулянка намечается.
Рассчитываясь, он не доплатил ровно четверть суммы. Южные ребята и не
пикнули, и Максим не без удовольствия подумал, что свободный рынок, что ни
говори, имеет свои плюсы. Пусть маленькие, но имеет.
- Красиво здесь у вас, - признал полупротрезвевшии Магг. Он смирно сидел
у края пологого обрыва, где его оставил Максим, и рассматривал окоем. Там, как
в крутом американском фильме, который редко обходится без потрясающего пейзажа,
уходила вниз могучая долина, скорее распадок, но вся в лесном безумстве, а
дальше сладкая сердцу крымская земля вновь дыбилась, вновь произрастала жизнью
и скалами, вспыхивала вечерним багрянцем, полнилась тенями, скрытным движением,
но прежде всего - ощущением отделенности. Все это там, почти рядом, - а здесь
остров, земля покоя и смирения души, безопасное место.
Максим разложил шашлыки на салфетках, достал остаток "гайдамацкой":
- Отдыхай, борода, - благодушно сказал он Маггу, - Мне на ваши игры
наплевать, но ты еще раз посмотри на все, что под нами, - и запомни: я эту
землю ни на какие ваши гр°баные галактики не променяю. Нет за вами души и
размаха. И вообще - ни хрена нет. Этикетом себя обставили, сперматозоиды
считаете, а по сути дерьмо дерьмом. Хуже нас, хоть и галактические.
Максим не знал, откуда пришли к нему эти слова, но говорил их искренне,