"Григорий Панченко. Налево от солнца, направо от луны" - читать интересную книгу автора

уже вышел тот в жалком страхе на крепостную стену, умоляя свои войска
разойтись, не подвергать опасности его драгоценную жизнь - и был
смертелшьно ранен стрелой и камнем.
(Не арбалетная ли стрела настигла его?)
В данный момент конкистадоры осаждены в дворце Моктесумы - там, где так
глупо попался он вчера,,, не вчера - почти полтора месяца назад. С
мужеством отчаянья ведут они оборонительные бои, кладут сотни ацтеков на
одного испанца. А может быть и не сотни на одного - если бьют по ним
арбалетчики.
Впрочем, скорее всего, арбалетчиков приберегут до завтрашней ночи.
Завтра...
Завтра осажденные пойдут на прорыв. И наступит "Ночь печали",
ополовинившая войско Кортеса. Но при нынешней расстановке сил ее
правильнее будет назвать "Ночь горя".
И не по силам остановить это одному человеку...
Резкий, частый перестук ног, тяжелое дыхание - но храмовый страж спокоен.
Это вернулись циу их тех троих, что недавно убегали куда-то.
Они кричали что-то еще на бегу. Страж храма прислушался - и вдруг заспешил:
- Ну, пора тебе уходить, брат. В Тласкалу ты не пробьешься - и не надо
тебе туда. Ты ведь не оттуда на самом деле? Иди лучше к нам, в Циуаль!
"Почему бы и нет? Почему бы и нет, уж теперь-то... Нодо ведь мне куда-то
идти..."
- Да, иди к нам, брат! - подхватил один из вернувшихся.- Уж у нас тебя
примут... Может быть в пути ты еще догонишь отряд Шокойоцина. Я даже
думаю, Что ты его догонишь!
- Лучше мне с ним не встречаться.- сказал рейдер, хотя ему было уже все
равно. Да и рейдером он себя больше не ощущал.
- Думаю, встретиться с ним ты сможещь теперь совершенно без опаски,.-
снова подал голос страж храма.- Ты же видишь - вернулись двое из троих.
Третий, сбросив доспех и ооставив оружие, бежал теперь налегке. Скоро он
догонит отряд врага нашего, погубителя нашего. А догнав - споет песню.
- Песню? Да - такую, как я пел. Ты уже знаешь, как это бывает... Надеюсь,
Тлакаэлеля не придется убить в схватке и его доставят в Циуаль живым.
Тогда - он позавидует мертвым...
- Я знаю. Да. я пойду в Циуаль! Расскажаи, как найти туда дорогу - такую
дорогу, которой не минует враг ваш.
Воин храма рассказал. И показал направление. Как только он закончил
объяснять - циу вновь заговорили между собой на своем языке. Нет, не
разговор это был и не песня, а какая-то детская считалка - с ритмом и с
рифмой. Страж храма уставил палец в грудь себе, второму, третьему, снова
себе... Тут считалка и кончилась; он скривился - видно, проиграл.
- Прощай, брат - сказали двое из троих тому, кто совсем недавно считал
себя рейдером.
Прежде, чем он успел что-либо понять, они опустились на колени, а воин
храма стал между ними. И, как было это совсем недавно - ударил влево,
ударил вправо.
И покатились две головы.
- Что ты сделал?!
- Нет, это ты сделал, тласкаланец! - Воин храма попятился вверх по
лестнице. Теперь он говорил. Уже из зала с алтарем - звуководом.- Ты, а не