"Оглянись на бегу" - читать интересную книгу автора (Форстер Ребекка)Глава 17– Руди, мне эта женщина не нравится. Я не хочу с ней работать. Она думает, что я хотела сорвать презентацию. Что я куда-то дела эти чертовы бумаги… – Руди вопросительно поднял бровь. – Господи, и ты тоже! Лора скрестила руки на груди, закатила глаза и негодующе фыркнула – словом, всеми возможными способами дала понять, как несправедливы их подозрения. Одного она не сделала: не призналась, что та ночь совершенно выпала у нее из памяти. Лора тогда напилась – в этом она была более чем уверена; но что же дальше? Лора понимала, что могла это сделать: более того, не могла не сделать… Впрочем, теперь-то какая разница? Пропавшие документы восстановлены, все готово к презентации, жизнь прекрасна и удивительна, если забыть о том, что Дейни Кортленд хозяйничает в агентстве, словно у себя на кухне. Лора повернулась к Руди и облокотилась на стол. – Руди, мы с тобой огонь и воду прошли вместе. А теперь явилась эта нахалка и начала командовать… Руди, она хочет тебя оттереть. Все к этому идет. Тебе надо от нее избавиться. Лора говорила быстро и горячо, вцепившись в край стола, словно утопающий – в протянутую руку спасителя. Перед ней стыли гамбургер и цыплячьи ножки, вянул салат, с шипением выходил газ из кока-колы. Руди слушал и кусал губы, чтобы не взорваться. Она говорила уже почти час. Началось все с невинного замечания в машине: Лора не хочет, чтобы Дейни присутствовала на презентации. В конце концов, не она нашла этих сапожников, не она установила контакт и провела всю подготовительную работу. В этом еще был смысл. Но Руди остановил машину возле придорожной закусочной, нашел свободное место, заказал обед – и все это время, не замолкая ни на минуту, Лора ругала Дейни. Руди не знал, как ее остановить. Почему Лора не может быть такой, как прочие женщины? – тоскливо думал он. Разумной, сдержанной и деловой, как Дейни; доброй, нежной и красивой, как Сирина… Руди плеснул на тарелку кетчуп, поднес вилку ко рту и начал жевать, старательно глядя Лоре в глаза. Она еще нужна ему… да нет, не в этом дело. Просто Руди, как бы ему этого ни хотелось, не может взять да и бросить женщину. У него свой кодекс чести… Но Руди изменился. Изменилось агентство. Почему же не хочет меняться Лора? – Послушай, радость моя, Дейни не думает, что ты что-то сделала с бумагами. Она просто спросила, не знаешь ли ты, куда они делись. А уволить ее я не могу. Тебе не кажется, что за день до презентации странно увольнять творческого директора? Она знает, как ты важна для агентства и для меня, и вовсе не старается взять над тобой верх. – «Это верно. Ей и стараться не надо». – Ты просто ее неправильно поняла. Она сказала, что проводила презентации раньше… – В этом-то все и дело, Руди! Какое нам дело до того, что она там проводила раньше? Это наш контракт и наша презентация! – Лора почти кричала. – Мы их нашли. Мы проделали всю подготовительную работу… – …И они не хотели иметь с нами дела, потому что мы не внушали им доверия. Если мы получим контракт, то только благодаря Дейни. Подумай, Лора, – увещевал Руди, – радоваться надо, что все так обернулось. Если бы не она, мы бы разорились. Неужели тебе не приятно гордиться своим агентством? – Я им и раньше гордилась, – фыркнула Лора, хотя понимала, что это не так. Руди поморщился, вытирая пальцы салфеткой. На руке у него теперь сверкало только одно плоское золотое кольцо. Дейни не пожалела времени и сил, убеждая Руди, что множество дорогих украшений на мужчине выглядит вульгарно и не свидетельствует о хорошем вкусе, а что для владельца рекламного агентства важней хорошего вкуса? Однако Руди не смог совсем отказаться от мишуры: без колец, цепочек и браслетов он чувствовал себя голым. – Ну, так что же ты собираешься делать? – бесцеремонно прервала его задумчивость Лора. – С Дейни? – Да, с Дейни. – Ничего, – удивленно ответил Руди – ему-то казалось, что неприятный разговор окончен. – Почему я должен что-то с ней делать? – Потому что она нам не подходит! Руди втянул голову в плечи. Боже правый, о чем это она? Совсем свихнулась! – Она не подходит для агентства, – уточнила Лора, и Руди облегченно вздохнул. – А по-моему, подходит. Лора, я не собираюсь обсуждать ни Дейни Кортленд, ни что-либо еще, пока не подписан контракт. Если дело выгорит, держу пари на последний доллар, что ты изменишь свое мнение о Дейни. – А я держу пари, что нет, – отрезала Лора. – По-моему, от нее один вред. Но, в конце концов, мне-то что? Я буду молчать и делать то, что считаю нужным. Жаловаться на жизнь не собираюсь. Еще не хватало, чтобы она надо мной потешалась! – Лора, она никогда не… Но Лора его не слышала. Высоко подняв голову, она провозгласила: – Мы получим контракт, Руди, и это будет моя заслуга! И гордо направилась к выходу. Руди поплелся за ней. «Господи, – думал он, – пожалуйста, сделай так, чтобы ей поскорей надоело наше агентство… и я». – Дейни! В дверях показалось робкое личико Сирины. Дейни подняла голову. На губах у нее застыла улыбка, но в глазах плескался страх. – Да, Сирина? – Мне кажется, вам лучше пойти туда… – Сирина кивнула в сторону столовой. – Что случилось? – вскочила Дейни. Она знала, что Сирина не стала бы беспокоить начальство по пустякам. – Руди и Лора вернулись, – ответила Сирина, подвинувшись к стене, чтобы Дейни могла пройти. – И, мне кажется, Лора плохо себя чувствует. Дейни бросилась в столовую… и, облегченно вздохнув, остановилась на пороге. Сирина зря подняла тревогу: впрочем, это можно извинить ее житейской неопытностью. Лицо Дейни впервые в новом году озарилось искренней улыбкой. Стоя в дверях, она наблюдала за коллегами. «Это мои друзья, – думала она, – моя новая семья. С ними я должна обращаться лучше, чем с прежней любовью». – Я смотрю, вы обмыли презентацию в пивной? – А если и так, то что? – проворчала Лора, как всегда обороняясь. Руди сидел рядом; он казался не столько пьяным, сколько расстроенным. – Просто спросила. Могли бы, между прочим, и меня пригласить. – Зря надеешься, – фыркнула Лора. – Лора! – предостерегающе прошипел Руди, затем обратился к Дейни: – Скорей уж напились с горя. Боже, Дейни, ты можешь объяснить, что это значит? Хоть бы слово сказали! «Спасибо, до свидания» – и все. Не знаю. Это совсем… совсем не то, чего я ожидал. У нас же хорошо получилось! В самом деле хорошо! – Разумеется, хорошо, и я ни на миг не верю, что мы проиграли. Да, Зелости не прыгали от восторга. Но не забывай, что они смотрели уже третье представление. Они просто устали. – Черта с два! – пробормотала Лора. – Может быть… – ответил Руди, но надежды у него в голосе было мало. – Конечно… – начала Дейни, но тут в дверях вновь показалась Сирина. К груди она прижимала телефон. Дейни кивнула. – Руди, выпей чашечку кофе и успокойся. Ты просто не привык… Она обогнула стол и взяла трубку. Сирина шептала ей на ухо: – Спрашивают Руди. Это мистер Зелости. Мне кажется, ему лучше поговорить с вами, а то… – Она кивнула в сторону Руди и выразительно подняла брови. Дейни едва не рассмеялась. Впервые за много дней она снова была в своей тарелке. – Я поговорю из кабинета. Сирина кивнула и соединила мистера Зелости с кабинетом. Разговор продолжался не больше минуты. Положив трубку, Дейни несколько секунд сидела неподвижно, переживая услышанное, затем, прихватив по дороге Сэма, отправилась в столовую. Она понимала, что такую новость надо сообщить всем сразу и не откладывая. – Руди! Лора! Звонил мистер Зелости. Они приняли решение. Сэм прислонился к стене рядом с Сириной. Все смотрели на Дейни: Руди – с надеждой и страхом, Лора – мрачно, от души надеясь, что презентация провалилась. Сирина забилась в угол, прижав сложенные руки к груди, словно молилась: глаза ее были устремлены не на Дейни, а на Руди. – Они решили заключить долгосрочный контракт на рекламу «Обуви «Апач»… – Дейни выдержала паузу, – с агентством Грина!! Зелости сказал, у них нет слов, чтобы выразить, как точно мы уловили дух фирмы… Дейни хотела пересказать весь разговор, но голос ее потонул в шуме восторженных восклицаний. Сэм прыгал от радости. Руди схватил Дейни на руки, поднял в воздух, затем отпустил, бросился к Сирине и расцеловал в обе щеки, мимолетно удивившись, как сладко держать ее в объятиях. Дейни обнималась с Сэмом, потом снова с Руди, а Сэм – с Сириной. Все что-то кричали, смеялись, хлопали друг друга по плечам. Вот хлопнула пробка, и в стаканы потекло шампанское… Лора ускользнула незамеченной. Она вернулась к себе в кабинет и села за стол, тупо уставившись в стену. Похоже, Дейни Кортленд останется здесь навсегда. Дверь распахнулась, и Руди просунул голову в кабинет. Из-за плеча его выглядывала счастливая Сирина. Лицо Лоры просветлело: милый Руди, он пришел за ней! – Пойдем, Лора, – позвал Руди; лицо его смягчилось, едва он заметил, какой несчастный у нее вид. – Выпьем шампанского. Нам всем надо отдохнуть. Особенно тебе. – Спасибо, Руди, – прошептала Лора; она снова любила и верила. – Сейчас приду. – Поторопись. Через пятнадцать минут мы все едем праздновать победу. Еда и напитки за счет агентства. Верно, партнер? Рот Лоры растянулся до ушей, а сердце едва не разорвалось от счастья. Она – его партнер! Наконец-то! Сколько она ждала, прежде чем Руди понял… Партнер! Слишком хорошо, чтобы быть правдой! Секундой позже Лора поняла, что это и не правда. Руди смотрел куда-то в сторону. Последовав за его взглядом, Лора увидела Дейни Кортленд: рука ее по-хозяйски лежала у Руди на плече. – Совершенно верно, – ответила она. – Только не забудь: у тебя пятьдесят один процент акций, значит, оплачиваешь пятьдесят один процент счета. Партнерство так партнерство во всем! Все трое расхохотались. Дейни исчезла за дверью – только сверкнули серебристые волосы. Руди от полноты души чмокнул Сирину в макушку, затем обернулся к Лоре. – Поторопись, Лора. За тебя мы выпьем особо. Мы помним о твоих трудах. И он исчез. Лора, открыв рот, уставилась в пустой дверной проем. В голове у нее крутились бессвязные мысли. Партнеры. Не Руди и Лора. Руди и Дейни. «Я убью ее, – думала Лора. – Клянусь Богом, убью. Она мне за все заплатит. Она пожалеет, что пришла в это агентство». – Конечно, скучаю, Полли. На каникулах мы с тобой почти и не побыли вдвоем. Увы, такова жизнь сенатора. Скоро выборы, Полли, и я на тебя рассчитываю. Ты должна быть моими глазами и ушами в Северной Калифорнии. С Южной Калифорнией я управлюсь сам. Уладив все свои дела здесь, отправлюсь с тобой в Вашингтон. Угу. Да. Подожди-ка, Полли, кто-то звонит в дверь. Александер положил трубку на стол, запахнул халат и пошел открывать. За дверью, к большому его удовольствию, стояла Корал – посвежевшая, похорошевшая, с прекрасным бронзовым загаром. – Здравствуйте, сенатор, – промурлыкала она. Александер приложил палец к губам. Корал тихо закрыла за собой дверь. – Ничего особенного, милая. Почтальон. – Корал тем временем расстегнула блузку, обнажив бронзовую грудь. Александер едва не рассмеялся. – Такой тощенький мальчуган. Удивительно, как у него хватает сил наклеивать марки. Бросив сумочку на кресло, Корал открыла бар и налила себе выпить. Оглядела комнату и вернулась к Александеру, явно тяготившемуся разговором. Запустила руку ему под халат и начала обследовать его тело с отнюдь не теоретическим интересом к анатомии. Александер перехватил ее руку и нежно попрощался с женой. Окончив разговор, Александер сжал Корал в объятиях и лег рядом с ней, зарывшись лицом в водопад бархатистых волос. – Как тебе Сан-Томас? – спросил он. – Прекрасно, – хрипловато ответила она. – Я вижу, твоя жена вернулась на сцену? – Мы – идеальная пара, – проворчал Александер. – Поздравляю. – Естественно, для нас с тобой многое изменилось. – Разумеется. – Корал сжала плечи Александера так крепко, что он не смог бы сказать, что ощущает – восторг или боль. – Нам придется проводить больше времени за закрытыми дверьми. – Корал, боюсь, это будет не так легко. – Не беспокойтесь, сенатор. Я все улажу. …Еще нет и шести, а за окном – непроглядная тьма. Туман навалился на город, и новость о победе никому не известного агентства Грина тяжким грузом легла на сердце Блейка. Дейни вместе со своим другом Руди Грином, должно быть, сейчас празднует победу. Поправка. Со своим партнером Руди Грином. Удивительно, сколько можно понять с первого взгляда. Альянс между Дейни и этой мелкой сошкой не удивил Блейка. Он знал, что Дейни была в отчаянном положении. Не знал только, что она настолько безрассудна. Господи, но почему? – думал он. Пусть бы любой другой контракт, другое агентство, только не… Словно нарочно старалась побольней ударить. Он любил ее столько лет; он прощал все ее мелкие и крупные пакости – честно верил, что она не может с собой справиться. Слишком глубоко въелся в нее обожаемый папочка и его философия успеха любой ценой. Но что Дейни когда-нибудь цинично использует – Блейк! Он поднял голову, вглядываясь в темноту. Регина работала у Блейка уже два года, но он по-прежнему пугался ее вида. В сумерках она, со своим странным макияжем, наполовину выбритой головой и кольцами в ушах и в носу, напоминала вудуитского демона. Сообразив, что это чудище – всего лишь его секретарша, Блейк едва не рассмеялся. – Регина! Уже поздно, я думал, ты ушла. Регина пожала плечами и подкатилась к нему на своих кривых ножках. – Ухожу. Я только хотела сказать… Блейк, мне очень жаль, что так получилось с «Обувью «Апач». Я знаю, сколько для вас значила эта работа. – Спасибо, – ответил он. – По крайней мере, ты понимаешь. – Да ладно, – протянула она, и Блейку вдруг почудилось, что Регина понимает больше, чем он думает. – Я, собственно, уже вышла на улицу и купила газету, и вдруг увидела… Я не знаю, лучше вам от этого будет или хуже, но решила, все-таки стоит, чтобы вы увидели, верно? С таким красноречивым вступлением Регина положила Блейку на стол газету и развернула на середине. – Спасибо, Регина. Посмотрю. – Ага. – Регина двинулась к выходу, расставив руки, словно все еще держала развернутую газету. – Просто подумала, что вам надо увидеть. Посмотреть – и все. А я пошла. Мне правда очень жаль. Еще несколько секунд Блейк видел, как белеет в полумраке ее густо напудренный профиль. Затем Регина исчезла. Блейк невесело рассмеялся. Даже это удивительное создание его жалеет! Что ж, спасибо. Хотя читать газету ему не нужно. Он и так догадывается, что там написано. Блейк почувствовал, как растет в душе ярость. Нет, «Блейк, прости меня. Дейни». Кто из их маленького мирка, из повязанной одной веревочкой семьи рекламщиков, не слышал, что Блейк работает на «Дейли», а Дейни – на агентство Грина? Кто не сможет к двум прибавить два и сообразить, что Дейни Кортленд снова причинила боль Блейку Синклеру? – Довольно, Дейни. С меня достаточно. Я забыл тебя. Газета полетела в мусорную корзину. Блейк вышел на улицу. Он был спокоен: Дейни для него стала чужой. Только глупое сердце почему-то билось так, словно хотело разорваться. |
|
|