"Марек Панкциньски. Возможность проникновения (Перевод с польского Евгения Дрозда)" - читать интересную книгу автора

Коллега Бутлер, будьте добры...
Практикант подошел к компьютеру и набрал код.
Затем принялся демонстрировать Ребеке появляющиеся на экране монитора
снимки. Она разглядывала их долго и внимательно.
- Здесь что-то не так, - наконец сказала она.
- Что-то изменилось в помещении? - спросил Бом.
- Нет, не в этом дело... само тело, то есть Давид... он какой-то другой.
- Другой? В каком смысле?
- Такое ощущение, что... его лицо... на нем стороны поменялись...
Родинка у него была на левой щеке, а здесь - на правой... Тоже и брови,
губы, волосы... все.
- Вы хотите сказать, что его лицо превратилось как бы в зеркальное
изображение?
- Кажется, не только лицо, а все тело...
В комнате повисло молчание. Слышно было лишь неустанное жужжание
информационной техники, да хлопанье дверей в других комнатах комиссариата.
"Что, к черту, происходит?" - лихорадочно думал Бом. "Что это все
значит?"
- Ну что ж, госпожа Вансен, мы, в таком случае, вынуждены попросить вас
осмотреть тело... Если это возможно, то прямо сейчас.
Ребека молча кивнула и поднялась. Бутлер вызвал автомобиль.
- Госпожа Ребека, вы все же шесть лет были женой Культерманна,- завел
речь Бом, когда они уже ехали в морг. - Вы должны его хорошо знать.
Можете ли вы нам рассказать о каких-нибудь его привычках, фобиях,
интересах, слабостях?
- Давид был человек упорным, неуклонно стремящимся к поставленной цели.
Он не боялся слов, как это делают сейчас многие. Наоборот, он
интересовался ими. Постоянно экспериментировал, часто обращался ко мне на
каком-нибудь забытом либо не существующем языке. Он записывал слова и
звуки разных языков, а потом занимался компиляцией.
- Он что - хотел открыть общий для всех праязык? - встрял Бутлер,
сидящий за рулем.
- Да, и насколько я знаю, он работал также над расшифровкой тайного
имени Яхве. Изучал кабалистику...
- Это его интересы. А его фобии? - прервал Бом, желая направить
разговор в нужное русло.
- Ну, по квартире его вы можете судить, что он был помешан на
безопасности. Кроме того, он очень интересовался историей своего клана.
Давид утверждал, что обнаружил в записях какие-то подчистки. Возможно,
кто-то пытался замазать следы какого-то старого скандала. Странно то, то
он не смог даже установить, кто его настоящий отец. Кажется, он родился,
когда его формальный отец находился уже в течение пяти лет совершенно в
другой части страны. Еще интереснее, что по возвращении он не высказал
никаких претензий матери Давида и совершенно спокойно признал его своим
сыном. Давид предполагал, что это может быть как-то связано с традициями
клана...
"Это интересно", подумал Бом. "В памяти компьютеров нет ни намека на
эту тему."
- Еще он любил повторять, что "в его жилах течет кровь огромного
множества предков", - добавила минуту спустя Ребека.