"Оксана Панкеева. О пользе проклятий" - читать интересную книгу автора

- Не знаю... - Торо задумчиво почесал затылок. - Ночью - может быть, но
не сейчас. Наш бесценный подопечный наверняка соберется поужинать в
трактире, а ты же знаешь, что его нельзя оставлять без присмотра.
- А ты не можешь ему запретить?
- Не могу. Настолько мои полномочия не простираются. Вот после ужина
посмотрим, ладно? Я-то не против, но только когда дон Ромеро угомонится и
ляжет спать.
Кантор досадливо передернулся, представив себе, как будет выглядеть его
визит к даме среди ночи, и вздохнул, смиряясь с неизбежным. Что ж, на этот
раз навестить Азиль и познакомиться с ее подругой не удастся. А жаль.
- О чем вы там шушукаетесь? - поинтересовался Эспада, занятый у зеркала
своей прической.
- Да вот, Кантор по бабам собрался, и просит разрешения отлучиться, -
пояснил Торо.
- Ну, если это секрет, то пожалуйста, - пожал плечами Эспада.
Кантор снова вздохнул и полез в мешок за расческой. Торо оглянулся на
дверь ванной, где как раз плескался подопечный, и проворчал:
- Долго он там будет сидеть? Почему я всегда последний должен мыться?
- Потому, что у тебя самые короткие волосы, - спокойно пояснил Эспада,
разделяя пряди на виске. - А у Кантора самые длинные, и долго сохнут.
Поэтому он моется первым, я - вторым, и так далее. Чтобы, пока вы с Ромеро
домоетесь, мы с Кантором уже высохли. Принцип понятен?
- Понятен. Но мне надоело. Я вас с Кантором как-нибудь ночью тихонько
постригу, пока вы будете спать. - добродушно проворчал Торо. Эспада
засмеялся и принялся заплетать косичку на правом виске, а Кантор серьезно
сказал:
- Шутки шутками, но не вздумай и вправду такое сделать.
- А что? - улыбнулся Торо. - Я, конечно, шучу, но если серьезно, зачем
тебе такие лохмы? Неудобно же. И мешают, и сохнут долго, и мыла на них идет
много.
- Мне нравится, - отрезал Кантор. Торо внимательно посмотрел на него и
спросил:
- Это из-за того, что в лагере тебя остригли наголо? Или тебе всегда
так нравилось?
- Не твое дело. - огрызнулся Кантор. За Торо водилась дурацкая манера
задавать вопросы о том, о чем не следует, и если бы Кантор не знал ее
истоков, давно бы уже крепко обиделся и набил товарищу морду, невзирая на
разницу в весовых категориях. Но зная причины нездорового любопытства
товарища Торо, он все же понимал, что тот вовсе не намеревается кого-то
обидеть, а просто в прежней своей жизни привык задавать людям подобные
вопросы и более того, получать на них честные ответы.
- Отстань ты от него, - посоветовал Эспада, закрепил косичку и занялся
левым виском. - Меня, например, тоже в свое время взбесило, когда меня
остригли наголо.
- Тебе своих косичек было жалко?
- Жалко? Да это самое страшное оскорбление для профессионального
фехтовальщика, когда с него состригают классовые знаки различия. Если тебе
это понятно. Ты же у нас неизвестно, кто.
- Уж конечно, не фехтовальщик, - проворчал Торо. - Я правда не знал,
что твои косички что-то означают. Я думал, это для красоты. Знаешь, в нашей