"Оксана Панкеева. О пользе проклятий" - читать интересную книгу автора

Драко и выступал в качестве певца. И я ничуть не был удивлен, когда это
услышал. Гораздо более странным мне показался тот факт, что он каким-то
образом попал ко двору. Насколько я знаю, этот господин больше всего на
свете любит свободу и терпеть не может аристократов и коронованных особ...
- Ну, - усмехнулся Кантор, - Сам он по этому поводу выразился примерно
так: "Ох, до чего только не доводят мужчин эти шальные красотки..."
- А ты что, лично с ним общался по этому поводу? - уточнил Торо.
- Разве я сказал, что слышал это лично?
- Так может, это тоже легенда?
- Нет, не думаю. Человек, который сказал мне это, был в курсе дела и
вполне достоин доверия. И в данном случае я охотно верю и ничуть не удивлен.
Принцесса Габриэль не могла обойти своим щедрым вниманием такое чудо
природы, как Казак... Ой, надо же, Азиль все-таки собралась танцевать. И не
боится... Или она видела, что именно он сделал, и ей это не страшно? Надо
будет ее спросить.
- Что, так вот подойдешь и спросишь? - поддел его Ромеро. - А не пошлет
она тебя куда подальше?
- Тебя бы послала, - огрызнулся Кантор. - А меня она знает.
- Познакомь, - попросил Ромеро. - Она мне нравится.
- Если ты ей понравишься, она сама к тебе подойдет.
- Этак я буду ждать до конца жизни, пока она подойдет. Ты что, всегда
так за девушками ухаживал - ждал, пока подойдет? И что, хоть одна подошла?
- Нет! Не надо! - вскричал Торо, вскакивая. Одной рукой он толкнул в
грудь Кантора, который начал вставать со стула, а другой отвесил Ромеро
отеческий подзатыльник. - Не смейте драться в общественном месте!
Кантор посмотрел на недосягаемого противника, недобро прищурившись, и
сказал:
- Всегда подходили. Если я захочу, подойдут и сейчас. А тебе приходится
за ними бегать, отсюда твоя озабоченность. Все-таки, это у тебя проблемы, а
не у меня. И не смей приставать к Азиль, или я тебе сделаю очень больно. Ты
знаешь, что обидеть нимфу - большой грех?
- А она нимфа? - заинтересовался Торо. - А откуда ты ее знаешь?
- Встречались, - неохотно ответил Кантор. - Но это было по делам,
притом по особо секретным, так что не расскажу.
- Я не собираюсь ее обижать! - все не успокаивался Ромеро. - Я вежливо
предложу.
- Тупой ты ублюдок, тебе ясно сказано, если ты ей понравишься, она сама
к тебе подойдет. А если нет, никакого смысла предлагать. Нимфы сами выбирают
мужчин. На свое усмотрение. И твое желание для нее ничего не значит.
- А что мне сделать, чтобы ей понравиться? Кантор, ты же ее знаешь,
скажи, что она любит?
- Ничего ты не сделаешь. Она заглядывает в людей и видит что-то внутри
нас. Отвяжись.
Кантор развернулся на стуле, чтобы видеть зал, и стал наблюдать за
танцем.
"... Ах, несравненная Азиль, ты действительно ничуть не изменилась за
эти годы. Тебе не было еще пятнадцати, когда мы с тобой познакомились, а
сейчас тебе почти двадцать два. Люди взрослеют за это время, а ты совершенно
не изменилась. У тебя все те же детские глаза и ты все так же божественно
танцуешь, как умеют только нимфы. Ты по-прежнему любишь ходить босиком и