"Оксана Панкеева. Рассмешить богов ("Судьба короля" #6)" - читать интересную книгу автора

- Хочешь опять отца дураком выставить? Я не догадываюсь, я знаю. Придут
меня убивать. Этого ты боишься?
- А не надо?
- Так меня же убивать придут, не тебя, - откровенно насмехаясь,
хихикнул Зиновий. - Сядь, поганец, нечего тут обиженную физиономию делать.
Ты меня сегодня тоже обидел, так что терпи теперь. И послушай, сын мой, что
я скажу. Никогда не задумывался, почему в свои сорок лет ты до сих пор не
король? Молчишь, понятное дело, я по глазам должен догадываться, о чем
думает мой сын. К собственным дурацким привычкам уважения больше, чем к
родному отцу. Так вот, ты думаешь, что я жаден до власти и не желаю ее
никому уступать, пока жив. А когда я говорю, что мой сын не готов принять
посох, ты в это не веришь и считаешь, что я просто оправдываю свою жадность.
А на самом деле, Пафнутий, ты действительно не готов. Ты трус и всегда был
трусом... И не смотри на меня так. Ты ни разу не попытался изменить мое
мнение о тебе. Ты уходишь в сторону при любом конфликте, ты даже мнение свое
всегда держишь при себе. Отмолчаться, уклониться, отступить - вот твоя
жизнь. Ни разу ты не принял бой, ни разу даже попытки не сделал отстоять
свою правоту, хотя чаще бывал прав, чем наоборот.
- Доказывать что-то тебе? - с отвращением поморщился Пафнутий. - Или
Лисавете? Это не страшно. Это противно.
- Ну-ну, дальше? Всего полчаса назад ты был разговорчивее. Мне даже
показалось, что его высочество наконец набрался смелости и сможет доказать,
что достоин посоха, а ты опять молчишь.
- Я буду вести себя так, как считаю нужным, - резко бросил принц и
встал, спугнув ворона. - По-твоему, мужество состоит в том, чтобы по любому
поводу закатывать скандалы и истерики? Тогда отдай посох Лисавете, и прощай.
Уж она точно его достойна.
- Сядь! - прикрикнул король. Пафнутий продолжал стоять. - Сядь, кому
говорю!
Наследник, по-прежнему молча, отошел к окну и демонстративно
отвернулся.
- Вот так всегда! - со вздохом развел руками Зиновий. - Ты можешь
послушаться или не послушаться, но в любом случае ни слова возражения. Тютя
ты, Пафнутий, что тебе еще сказать. А еще в короли метишь. Сядь.
- Слова пусты, - упрямо ответил Пафнутий, не оборачиваясь. - А
доказывать очевидное глупо. Особенно когда тебя не слышат.
Зиновий снова вздохнул, посмотрел на птицу и хлопнул себя по плечу:
- Иди сюда, Берендей. Хоть ты меня понимаешь, раз уж с детьми так не
повезло. Птица и кошка никогда не договорятся, как ни пытайся. Одно
утешение - когда-нибудь и мы посмеемся, наблюдая, как кошка пытается
договориться с собакой и не сможет понять, отчего разговор не ладится...
Старый король, кряхтя, выбрался из кресла, положил посох поперек стола
и подошел к окну, у которого продолжал стоять его строптивый сын.
- Вот что я тебе скажу, Пафнутий, - проворчал он, распахивая створки. -
Коли ты хоть раз в жизни набрался смелости мне возражать, может, еще не все
потеряно. Вот тебе последняя возможность доказать, что ты не трус. Сможешь
проявить себя - отдам посох. Может, как-нибудь управишься с этой сворой
бездельников - нашими придворными. Солнце их знает, может, это и молча
как-то можно уладить... Вот он, посох, на столе, можешь взять себе, если
сумеешь управиться хотя бы с теми, кто сейчас сюда придет. Сам заварил кашу,