"Оксана Панкеева. Рассмешить богов ("Судьба короля" #6)" - читать интересную книгу автора

светильника, был немедленно выхвачен его величеством чуть ли не из рук
принцессы Элизабет и очень быстро исчез в телепорте вместе с мэтром
Истраном. Возражения Элвиса запоздали секунд на восемь и были
проигнорированы. Мэтр вернулся через пять минут и кратко сообщил, что
предмет невзрывоопасен и неядовит. Король удовлетворенно кивнул и усмирил
свое любопытство до окончания церемонии. Кантор догадался, что с находкой
сейчас разбирается Жак и что по возвращении его величество получит более
подробный и точный отчет о свойствах и предназначении предмета. А вот Элвис
со своей сестрицей остались в полном неведении и недоумении. Правда,
возмущения по поводу наглости кузена Шеллара Элвис так и не высказал, -
наверное, счел неуместным возмущаться до выяснения всех обстоятельств. А то
вдруг на кузена покушение готовилось, а его службы просмотрели, то-то
срамотища получится, если он при этом еще возмущаться будет...
Ничего такого, что могло бы показаться интересным, Кантор так и не
услышал, если не считать некоторого количества помоев, вылитого избранными
представителями аристократии на своего короля, на его супругу и ее новую
придворную даму. Самого Кантора как-то обошли вниманием - боялись, что ли?
Или еще не знали, что о нем веселого сказать? Только поглядывали с
любопытством, недоумевая, видимо, как и многие другие, что же он в ней
нашел... И вспоминали небось расхожее мнение, что для мистралийцев все
блондинки красавицы. "Пошли бы вы на... господа, с вашими рассуждениями. А
еще в... и над-под-через-пополам. Что нашел, то и мое", - думал Кантор.
Только одна фраза из всего услышанного, брошенная в сердцах герцогом
Гирранди, заставила Кантора насторожиться. "Проверяют, проверяют... на
подлинность проверяют, на некромантию, на всякую постороннюю магию... И
никто до сих пор не додумался на душевное здравие проверить!" В следующую
секунду герцог спохватился, сообразив, что подпал под статью третью, пункт
ар, и поспешно огляделся, проверяя, не слышал ли кто. Кантор прикинулся, что
не слышал, и чуть ли не впервые согласился с утверждением внутреннего
голоса, что стучать, конечно, нехорошо, но это не относится к данному
случаю. Это король должен знать обязательно, а то, не ровен час, и в самом
деле заварится новая каша. Странно даже, как это до сих пор никто не
усомнился в душевном здравии его величества, ведь он всегда отличался
нестандартным поведением... Не посмели, так как боялись по старой памяти?
Или на комиссию надеялись? Или и в самом деле не додумались?
Стихийных приемов было немного, как бы там мэтр ни расхваливал свою
траву, а особого магического эффекта она на Кантора не произвела. Как
относятся к своему королю некоторые из знатнейших семейств Ортана, он и так
знал. Как бесится господин Крош, видно невооруженным глазом, и эмпатические
способности тут тоже совершенно излишни. Принцесса Жанна из кожи вон лезет,
чтобы добиться внимания Мафея - что тут особенного, тоже все на личике
написано, не умеет малышка сдерживать эмоции. Вот только непонятно, из-за
чего нервничает принц Пафнутий, ему вроде несвойственно так бурно что-либо
переживать. Об этом надо будет сказать королю, если к концу мероприятия не
будет поздно. Да, еще надо поинтересоваться, из-за чего такая паника обуяла
придворного, который обещал повесить на место оборванные Ольгой украшения. И
который потом клятвенно заверял Элвиса, что не имеет понятия, что это такое
и как оно тут оказалось, но обещает немедленно разобраться. Значит ли этот
панический ужас, что придворный действительно в чем-то виноват? Или просто
боится попасть под раздачу, когда его повелитель начнет искать виновных? И