"Вадим Панков. Братья Блиновы ("Изобретатель и рационализатор", 1978, N 5)" - читать интересную книгу автора

противовесы были облицованы древними жестяными плакатами по технике
безопасности. На одном из них изображена синяя женщина со шваброй,
спускающаяся по трапу с баржи на берег. Нога работницы попала в щель между
досками, и женщина, взмахнув руками, падала в воду. "Следи за исправностью
трапа!" - советовала надпись.
Картинка на другом противовесе не лучше - такой же синий рабочий в
кепке, изловчившись, подставил голову под длинную рукоятку винтового
пресса, которым укупоривали бочку с селедкой. Из головы рабочего веером
разлетались синие искры, а надпись гласила: "Бойся жома во время работы!"
"Запасливый старик, - подумал Краснощеков. - Плакаты приберег, видимо,
еще со времен новой экономической политики. Или он с тех пор и
конструирует свою машину?"
- Гм... - слегка озадаченно сказал видавший виды Суходольский, глядя на
причудливое сооружение. - Так как же все это должно работать? Хотя бы
теоретически.
- Теоретически? - вскинул голову старик. - Чего не могу, о том врать не
буду. А гипотезу, извини, выскажу.
- Противовес! - начал он торжественно. - Все дело в нем. И должен он
быть по крайней мере в двести тонн! А где такой взять?..
- Да-а, орел!
Краснощеков внутренне улыбался, разбирая письма и прислушиваясь к
горячей, но не слишком внятной речи старика.
- Не очень что-то я понимаю...
- Гипотеза, милок, от теории тем и отличается, что до поры, до времени
понятна только ее создателю...
Ишь ты!
Краснощеков с симпатией относился к чудакам, которых в "Архимеде" и
вокруг него было хоть пруд пруди.
Что заставляет этих людей поступать... м-м... довольно странно?
Недосыпать, недоедать, пренебрегать весьма завидными в общепринятом
понимании благами, терпеть насмешки и мужественно переносить лишения? Что
"вертит колеса"? Что побуждает, например, пенсионера Ивана Филимоновича
каждый день приходить в редакцию и бескорыстно, не щадя себя, часами
возиться с каким-нибудь головоломным письмом, чтобы потом опубликовать из
него всего две строчки, до зарезу нужные автору из далекой деревни?
Или, скажем, этот старик. Или Василии...
А Василий, окутанный сизыми клубами дыма, в это время негромко
втолковывал Эдику:
- Сначала изобрети символ того, о чем будешь писать... Ну хорошо,
иероглиф...
- Напиши вывод... буквами Не ленись...
- Изругай его со всех сторон...
- И пиши... С первой строки...
Все журналисты, кого знал Краснощеков, прежде были инженерами, врачами,
педагогами, военными. В молодости одни даже агрономом работал. Только Эдик
учился на факультете журналистики, поэтому его жалели и всячески опекали.
- Разве это вечный двигатель? - не выдержал наконец Суходольский. - Да
я вам изобрету хоть сотню таких, и еще получше!
- А ну давай! А ну давай! - азартно задирался старик, чуть ли не
подпрыгивая на стуле.