"Вадим Панков. Братья Блиновы ("Изобретатель и рационализатор", 1978, N 5)" - читать интересную книгу авторапротивовесы были облицованы древними жестяными плакатами по технике
безопасности. На одном из них изображена синяя женщина со шваброй, спускающаяся по трапу с баржи на берег. Нога работницы попала в щель между досками, и женщина, взмахнув руками, падала в воду. "Следи за исправностью трапа!" - советовала надпись. Картинка на другом противовесе не лучше - такой же синий рабочий в кепке, изловчившись, подставил голову под длинную рукоятку винтового пресса, которым укупоривали бочку с селедкой. Из головы рабочего веером разлетались синие искры, а надпись гласила: "Бойся жома во время работы!" "Запасливый старик, - подумал Краснощеков. - Плакаты приберег, видимо, еще со времен новой экономической политики. Или он с тех пор и конструирует свою машину?" - Гм... - слегка озадаченно сказал видавший виды Суходольский, глядя на причудливое сооружение. - Так как же все это должно работать? Хотя бы теоретически. - Теоретически? - вскинул голову старик. - Чего не могу, о том врать не буду. А гипотезу, извини, выскажу. - Противовес! - начал он торжественно. - Все дело в нем. И должен он быть по крайней мере в двести тонн! А где такой взять?.. - Да-а, орел! Краснощеков внутренне улыбался, разбирая письма и прислушиваясь к горячей, но не слишком внятной речи старика. - Не очень что-то я понимаю... - Гипотеза, милок, от теории тем и отличается, что до поры, до времени понятна только ее создателю... Краснощеков с симпатией относился к чудакам, которых в "Архимеде" и вокруг него было хоть пруд пруди. Что заставляет этих людей поступать... м-м... довольно странно? Недосыпать, недоедать, пренебрегать весьма завидными в общепринятом понимании благами, терпеть насмешки и мужественно переносить лишения? Что "вертит колеса"? Что побуждает, например, пенсионера Ивана Филимоновича каждый день приходить в редакцию и бескорыстно, не щадя себя, часами возиться с каким-нибудь головоломным письмом, чтобы потом опубликовать из него всего две строчки, до зарезу нужные автору из далекой деревни? Или, скажем, этот старик. Или Василии... А Василий, окутанный сизыми клубами дыма, в это время негромко втолковывал Эдику: - Сначала изобрети символ того, о чем будешь писать... Ну хорошо, иероглиф... - Напиши вывод... буквами Не ленись... - Изругай его со всех сторон... - И пиши... С первой строки... Все журналисты, кого знал Краснощеков, прежде были инженерами, врачами, педагогами, военными. В молодости одни даже агрономом работал. Только Эдик учился на факультете журналистики, поэтому его жалели и всячески опекали. - Разве это вечный двигатель? - не выдержал наконец Суходольский. - Да я вам изобрету хоть сотню таких, и еще получше! - А ну давай! А ну давай! - азартно задирался старик, чуть ли не подпрыгивая на стуле. |
|
|